Райский плод

Это мнение мне неожиданно показалось интересным. А ведь и правда, если было хотя бы малейшее сомнение в результате пробы, проблемы можно было бы избежать, просто заменив спортсменку на другую. Слава богу, в фигурном катании российским девочкам нет равных, что доказали все последующие прокаты на тех чемпионатах мира и Европы, где российские спортсмены еще принимали участие. Получается, действительно имеет место ошибка тренера?

– Но и это еще не все, – продолжала Саврасова. – Сторона защиты могла бы побороться за Аэлиту и снизить срок дисквалификации, так как в подобной ситуации должны объяснять нарушение взрослые, а не ребенок. Но этого не случилось. Более того, защитники привели на слушании такие абсурдные доводы, что никто в них не поверил. Простите, какой десерт, приготовленный дедушкой? Где доказательства, подтверждающие эту теорию? В результате полного провала юридической службы наша спортсменка получила максимально возможное наказание. Жесткое до жестокости.

Что ж, с этим я как юрист тоже была полностью согласна. То, что в ходе двухлетних разборок твердили адвокаты Забреевой, не могло вызвать ничего, кроме смеха. Это был жалкий лепет, а не грамотно выстроенная линия защиты. Как судья, я бы тоже в нее не поверила. Действительно, подставили девочку своим непрофессионализмом.

– Ксения Церцвадзе не могла не знать, кто защищал Аэлиту в суде, – продолжала «избиение младенцев» Саврасова. – Это первое, чем тренер должна интересоваться. К ситуации причастна не только Забреева, но и сама Церцвадзе. Как же она может этого не знать? Если бы у меня, не дай бог, произошла такая ситуация, я бы сказала, что виновата. Мол, перепутала, дала не тот препарат, но сняла бы ответственность за это с ребенка. Она причастна к случившемуся, и это она испортила спортсменке жизнь. И уж если прямо и коротко отвечать на ваш вопрос, то да, я считаю, что Церцвадзе знала, какие препараты дают Забреевой.

На этом снятый заранее для программы комментарий закончился. Ксения вскочила со своего кресла.

– Саврасова ответит за подобные обвинения! – закричала она, но ей отключили микрофон.

– Ксения Григорьевна, дадим высказаться нашим гостям в студии.

Микрофон пошел по рядам. Мне было совершенно очевидно, что будет дальше. Скандал станет набирать силу, потому что все подобные шоу, как и пламя, нуждаются в постоянных дровах, чтобы поддерживать огонь. В данном случае огонь зрительского интереса и рейтингов.

– Требование конфиденциальности – показатель нашей вины. Нужна была полная открытость по делу. А теперь необходима пресс-конференция, на которой бы выступили все врачи, тренеры, чинуши, дедушка этот, знаменитый своим стаканом. Пусть все говорят, а мы послушаем. Нужно отвечать за свои слова и дела, а не сваливать все на плачущего ребенка. Они не ее защищают, а себя. Разогнать надо всю эту лавочку. Зачем мне такой спорт? – горячился один из зрителей.

– Мало того, что девочку кормили коктейлем из шестидесяти препаратов, один из которых запрещенный, так еще и заставляли врать. Она никого не сдаст, так как ее запугали. Но нельзя считать людей за идиотов. Тренер Церцвадзе должна хотя бы извиниться перед другими фигуристами, которые не стали олимпийскими чемпионами по ее вине, – поддерживал его другой.

– Так и будут продолжать калечить детей, – соглашался третий.

– Забрееву побеждали многие другие наши девочки-спортсменки, и они соревновались честно, без допинга. Так что хватит уже превозносить допингистку, без препаратов она в последнем сезоне не могла выкатать произвольную программу, выносливости нет без помощи химии, – заявила зрительница с первого ряда.

Камера тут же крупным планом показала лицо Аэлиты: ни кровиночки не было в нем, губы тряслись. Мне снова стало ее жалко. Бедная девочка, каково ей такое слышать. Спортсмены, конечно, народ закаленный, без характера в их деле никуда, но все-таки выдержать такой прессинг и не сломаться может далеко не каждый.

– Церцвадзе как тренер – молодец. Все чемпионы ее. Но как человек, вы, Ксения, простите, не очень, – взяла микрофон еще одна дама. – Вы себя отлично пиарите для того, чтобы к вам рекой текли деньги родителей. Для вас это не спорт, а бизнес. А сейчас вы просто спихнули вину на Аэлиту, а сами, выходит, как бы и не при делах. Некрасиво это.

Церцвадзе сделала знак, чтобы ей включили микрофон. Видимо, достаточно насладившись унижением гостей своей студии, Халатов разрешил это сделать.

– Я не оставлю так это дело! – громко и отчетливо сказала Ксения в объектив камеры. – Саврасова ответит за публичный поклеп в суде.

Она подошла к растерянной Забреевой и взяла ее за руку.

– Вставай, Аэлита, мы уходим.

Операторы показали, как спортсменка и ее тренер покидают студию под возмущенный гомон зрителей, потом на экране крупным планом появилось лицо Халатова.