Райский сад

— У вас еще будет время поболтать с Дэвидом.

— Да, — сказала она. — У нас на все хватает времени.

— Где вы так загорели? — спросил полковник. — Знаете, какая вы черная?

— Еще в Ле-Гро-дю-Руа, а потом недалеко от Ла-Напуль. Там была бухточка, к которой вела скрытая соснами тропинка. С дороги ее не видно.

— Долго загорали?

— Месяца три.

— И что теперь будете делать с таким загаром?

— Носить его, — сказала она. — Прекрасно смотрится в постели.

— Тогда не стоит терять время в городе.

— Пойти в «Прадо» не значит терять время. И потом, я вовсе не прикидываюсь. Я такая и есть. У меня действительно очень смуглая кожа. Солнце только помогает. Мне бы еще потемнеть.

— Ну, вы своего добьетесь, — сказал полковник. — А еще чего хотите?

— Просто жить, — сказала она. — С нетерпением жду каждого дня.

— А сегодня день удался?

— Да. Конечно. В нем были вы.

— Вы с Дэвидом пообедаете со мной?

— С удовольствием, — сказала Кэтрин. — Я поднимусь переодеться. Вы подождете?

— Может, допьешь? — сказал Дэвид.

— Мне теперь ни к чему, — сказала Кэтрин. — Не беспокойся за меня. Я не буду стесняться.

Она пошла к выходу, и они оба посмотрели ей вслед.

— Я был не слишком груб? — спросил полковник. — Надеюсь, нет. Очень славная девочка.

— Хочется верить, что я ей подхожу.

— Подходишь. Сам-то ты как?

— По-моему, хорошо.

— Ты счастлив?

— Очень.

— Помни, все хорошо, пока не становится плохо. Сам почувствуешь, когда будет плохо.

— Думаете?

— Уверен. А не почувствуешь, значит, так и надо. Тогда все едино.

— И как скоро это случится?

— Я ничего не говорил о сроках. Что это ты?

— Простите.

— Ты сам этого хотел. Так наслаждайся жизнью.

— Мы наслаждаемся.

— То-то я вижу. Одно тебе скажу.

— Что?

— Смотри за ней как следует.

— И это все?

— Кое-что добавлю. Потомство не заводи.

— Пока не намечается.

— Великодушнее будет обойтись без него.

— Великодушнее?

— Лучше.

Они еще немного поговорили о знакомых, и полковник очень распалился. Дэвид увидел в дверях Кэтрин в белом костюме из плотной ткани, который еще больше подчеркивал ее загар.

— Вы и вправду необыкновенно красивы, — сказал полковник, обращаясь к Кэтрин. — И все же постарайтесь загореть еще.

— Спасибо. Постараюсь, — сказала она. — Нам незачем идти куда-то в такую жару, правда? Посидим здесь, в прохладе? Можем поесть тут в гриль-баре.

— Я приглашаю на обед, — сказал полковник.

— Нет. Мы приглашаем вас.

Дэвид неуверенно поднялся. В баре теперь было больше посетителей. Взглянув на стол, он заметил, что выпил не только свой абсент, но и Кэтрин. Он совершенно не помнил, как это получилось.

Было время сиесты. Они лежали в постели, и Дэвид читал при свете, проникавшем в комнату с левой стороны через приподнятые на треть высоты жалюзи. Свет попадал в комнату, отражаясь от дома на противоположной стороне улицы. Жалюзи были подняты невысоко, так что неба видно не было.

— Полковнику понравился мой загар, — сказала Кэтрин. — Пора снова ехать к морю. А то загар начнет сходить.

— Поедем куда ты захочешь.

— Вот будет хорошо! Можно, я скажу тебе что-то? Ну можно?

— Что?

— Знаешь, за обедом я по-прежнему оставалась мальчишкой. Я хорошо себя вела?

— Нет.

— Нет? Тебе не нравится? Зато теперь я — твой слуга и готова исполнить все, что пожелаешь.

Дэвид продолжал читать.

— Ты сердишься?

— Нет. — «Я просто отрезвел», — подумал он.

— Все стало проще.

— Не думаю.

— Что ж, буду осторожнее. Сегодня утром все, что я ни делала, казалось мне таким правильным и удачным, таким чистым, хорошим и ясным, как день. А теперь можно?

— Лучше не надо.

— Дай я поцелую тебя, и рискнем?

— Только без превращений.

Грудь болела, точно его пронзили железным прутом.

— Зря ты открылась полковнику.

— Но он сам догадался, Дэвид, и сам заговорил об этом. Он все понимает. Глупо было скрывать. Так даже лучше. Он ведь нам друг. Раз я сама все сказала, он будет молчать. А так он мог бы и проболтаться.

— Нельзя же всем все доверять.

— Мне нет дела до всех. Я люблю только тебя. С другими я бы ни за что не стала ссориться.

— У меня такое ощущение, будто мне грудь заковали в колодки.

— Жаль. А мне так легко дышится.

— Моя милая Кэтрин.

— Вот и хорошо. Можешь звать меня Кэтрин, когда захочешь. Я и так твоя. Стоит тебе захотеть, и твоя Кэтрин всегда рядом. А сейчас давай поспим или, может, попробуем еще разок и посмотрим, что получится.

— Давай лучше полежим тихонечко без света, — сказал Дэвид и опустил плетеный абажур, и они затаились рядышком в постели в просторном номере отеля «Палас» в Мадриде — городе, в котором Кэтрин, превратившись в мальчика, средь бела дня разгуливала по музею «Прадо», и вот теперь, в полумраке, она продемонстрирует все, что до сих пор оставалось в тени, и превращениям ее, как казалось Дэвиду, не будет конца.

Глава восьмая

Утром в Бюан-Ретиро было прохладно, как в лесу. Все было зелено, и стволы деревьев чернели на фоне листвы, но расстояния казались не такими, как прежде. Озеро было совсем в другом месте, и когда они увидели его из-за деревьев, оно показалось им совершенно незнакомым.

— Иди вперед, — сказала она. — Я хочу на тебя посмотреть.