Райский сад

Музыка была тихой, нежной, опьяняющей. Вдруг все исчезли, и они остались вдвоем. Он нежно держал ее в своих объятиях. Тихая музыка приятно ласкала слух. Она крепче прижалась к сильному телу, и его руки нежно гладили ее по спине и плечам. Музыка становилась все тише, тише… И Анна сильнее прижималась к нему, боясь, что он отпустит ее, когда их танец закончится, и она его потеряет. Словно угадав ее мысли, Николай крепче прижал ее к своей груди. Его руки, крепкие, сильные, нежно ласкали ее тело, вызывая целую бурю новых ощущений, волнующих, нежных, страстных. Обнимая ее одной рукой за талию, другой он исследовал ее тело, плечи и коснулся груди. Анна замерла, испытав доселе неизвестное чувство, и выгнулась навстречу его ласкам. Он долго и нежно ласкал ее грудь, чувствуя, как она напряглась, дыхание стало глубоким, тело горячим, и осторожно пустился в волшебное путешествие по ее телу. Не пропустив ни одной клеточки ее живота, он мягкими легкими касаниями лишь кончиками пальцев довел ее до состояния, которое она не смогла бы даже мысленно отразить, и медленно начал опускаться ниже. Проведя по внутренней стороне бедра, он осторожно обвел пальцем мягкий треугольник и замер. Анна выгнулась навстречу, и из груди вырвался сладостный стон….

Анна сама испугалась собственного голоса и открыла глаза.

Ее сердце бешено колотилось, все тело налилось приятной истомой и пульсировало внизу живота, требуя продолжения. Анна разочарованно вздохнула и открыла глаза. Ее била мелкая дрожь, наполняя неутоленной страстью. И тут горячее дыхание коснулось ее уха:

— Я могу остановиться… — прошептал он, обжигая своим дыханием.

Острая стрела желания пронзила ее тело. Неизведанное ранее чувство захлестнуло полностью, затуманило разум и отдало на волю наслаждению. Казалось, прошла целая вечность, прежде, чем Николай услышал ее слабый стон:

— Нет, — ее голос был хриплым и казался чужим. Она резко притянула его к себе и впилась в губы горячим поцелуем.

Николай был готов к длительной осаде, и когда неприступная крепость выкинула белый флаг, на долю секунды растерялся. Но дважды приглашать его не пришлось. Из его груди вырвался радостный стон, и он горячо припал к ее губам.

Его поцелуй, нежный и страстный, мягкий и требовательный одновременно, окунул ее пучину наслаждения. Комната закружилась, все вокруг поплыло, и Анна утонула в море волшебных чувств, заставших врасплох. Она оказалась пленницей своих собственных ощущений, и совсем не хотела вырваться из этого сладкого плена. Анна застонала и почувствовала рядом обнаженное горячее мужское тело. Это тоже оказалось для нее совершенно новым. Она и понятия раньше не имела, что можно испытать такое возбуждение от одной лишь близости любимого. Любимого…. Да, она теперь поняла, что любит его всем сердцем, все душой…. От этого открытия ей стало и радостно, и горько. И в порыве этого чувства, она сильнее прижалась к нему.

— Сейчас… — на вершине блаженства прошептала она. И приняв ее призыв, он мгновенно оказался сверху.

Девушка почувствовала его горячую твердую плоть, коснувшуюся ее влажного тела, и выгнулась навстречу ему. Не в силах больше сдерживать себя, Николай глубоко вошел и в нее и придавил всем своим весом, замерев лишь на мгновение. Девушка вцепилась в его плечи обеими руками и начала двигаться в такт его движениям. Почувствовав, что сейчас она вот-вот взорвется и взлетит, она вскрикнула. Николай поймал ее крик, и закрыл его поцелуем, полностью излившись в нее.

Некоторое время они обессиленные лежали без движения. В мозгу Анны промелькнула слабая мысль, что можно умереть от такого наслаждения, и мгновенно уснула.

Она проснулась от чувства, что кто-то на нее смотрит. Николай, приподнявшись на локте, любовался ее лицом, стройным обнаженным телом, копной волос раскиданных по подушке.

— Ты… — он не дал ей договорить, закрыв ее губы поцелуем.

— Я снова хочу тебя, — прошептал он, оторвавшись от ее губ.

— Я тоже…

Она прекрасно понимала, что уже никогда не сможет забыть его, и того, что он открыл для нее совершенно новый мир ощущений. Это было так ново, волшебно, неописуемо. И она сдалась…. Она устала бороться с собой. И если она могла еще сопротивляться его очарованию раньше, то против такого натиска чувств, была бессильна. Это было выше всех ее сил, выше доводов рассудка. Она была готова отдать всю себя и ничего не просить взамен. Это была любовь…. Анна впервые почувствовала, какой она могла быть горячей, обжигающей, всепоглощающей и ненасытной. Анне хотелось раствориться в ней и никогда, никогда не возвращаться.