Райский сад дьявола

— А что вы хотите? — сипло выговорила Эмма. Полк сел на стул задом наперед, облокотился на стол и, глядя ей прямо в глаза, внятно, медленно произнес:

— Мы хотим, чтобы вы вспомнили о вашем дружке Лекаре все… Круг знакомых, чем занимался, как развлекался, где бывал, с кем дружил и кого ненавидел…

— А вы что — из КГБ? — потрясённо спросила Эмма.

— Эмма, КГБ уже давно нет. Там, у вас, есть ФСБ. А я из родственной организации — ФБР…

ФЕДЕРАЛЬНОЕ БЮРО РАССЛЕДОВАНИЙ

обращается к лицам, говорящим по-русски, с просьбой помочь бороться с преступностью, положить конец терроризму и шпионажу в США. ФБР интересуется любыми фактами и предположениями о деятельности организованной преступности, вымогательствах, наемных убийствах, мошенничестве, незаконных доходах, наркотиках, подделках денег и какой-нибудь другой криминальной деятельности в США или за границей. В особенности для защиты национальной безопасности.

ФБР примет любую информацию в научной, военной или технической сферах. ФБР просит лиц, располагающих вышеупомянутой информацией, сообщить об этом в Нью-Йоркское отделение ФБР по телефону: (212) 335-2700, добавочный (3037). Вы также можете писать по адресу: Federal Bureau of Investigation 26 Federal Plaza New York, New York 10278.

Вся полученная информация будет содержаться в строгом секрете.

ФЕДЕРАЛЬНОЕ БЮРО РАССЛЕДОВАНИЙ МИНИСТЕРСТВА ЮСТИЦИИ США

15. Москва. Ордынцев. Гараж

Василий Данилыч Прусик, агент под псевдонимом Гобейко, продержался до момента, пока Кит не примерился к рулевому колесу «хонды», чтобы вырвать его со всей колонкой.

— Да остановись ты зверствовать, жопастый баклажан! — закричал Прусик, заорал по-настоящему, распялив пасть, похожую на старую ржавую обойму, выкопанную из земли на местах боевой славы. — Поговорить, что ли, по-людски не можем? Будь человеком! Договоримся…

— Конечно, договоримся, — подал я голос. А Кит заверил:

— Ясное дело — договоримся! Обо всем договоримся! Ударим по рукам! По ногам! По рогам! По яйцам!..

Его усы-барометр были грозно подняты.

— Василий Данилыч, подойдите ко мне… — сказал я негромко.

Долговязый шестимесячный пожилой зародыш послушно просеменил ко мне и встал так, чтобы смотреть мне в лицо, но и Кита не выпускать из виду, если тот надумает крушить его машину дальше. А Кит вздохнул тяжело, как пахарь у края борозды, и достал из кармана воблу. Для размягчения рыбешки он обстукивал ее о блестящую полированную крышу «хонды», и выражение лица Прусика свидетельствовало, что ему было бы легче, кабы Кит обстукивал свою воблу о его плешь.

— Василий Данилович, нас здесь трое. Как вы думаете, чем мы отличаемся? — спросил я как бы загадочно.

— Откуда мне знать? — угрюмо буркнул Прусик. — Все мы люди. Сегодня ты пануешь, а завтра, может, я…

— Э, Василий Данилыч, вы, похоже, совсем без ума! — усмехнулся я. — Вы надо мной и после конца света пановать не будете. Но это пустой разговор. Я вам задал вопрос…

— Да откуда мне знать? Я вас сегодня вижу впервой! — со злобой возник агент.

— Хорошо, я объясню вам. Дело в том, что у меня мало времени. Мне нужно, чтобы вы быстро рассказали всю правду. Но есть проблема — мы все довольно разные люди. Вот, например, мой подчиненный Кит врёт иногда — по необходимости. Я не вру никогда — из принципа, назло. А вы врёте всё, всегда и везде. Вы не человек вовсе, а сплав харкотины из лжи, криводушия и подлости… Поэтому, если вы сейчас попробуете мне врать…

— Да Боже упаси! — прижал он клятвенно руки к килевой грудине потомственного рахитика. — Богом клянусь, правду скажу…

Кит уже добыл из воблы вяленый пузырь и обжигал спичкой, готовясь сожрать его, пока я отвлекся на минуту.

— Кит, имей совесть, отдай половину обожженки, — остановил я его. — И обращаю твое внимание, что клиент снова употребляет всуе имя Божье. По-моему, это грех…

— Наверняка! — согласился завзятый клерикал Кит Моржовый. — Не нравится мне это. Пожалуй, погляжу, что у него там с габаритными огнями…

Последовавший звон разбитых стекол убедил меня, что с задними фонарями у Гобейки теперь не все в порядке.