Райский

Это было хорошо. Так хорошо. Как это было всегда. Его палец обвел мой вход, прежде чем он протолкнул его внутрь, затем без колебаний вставил второй. Его язык жадно лизал мой клитор, пока он вводил и выводил пальцы. Я скорчилась на его кровати, в животе у меня образовалось тугое отчаяние.

— Мне нужно кончить, — выдохнула я.

— Да, я знаю, — пробормотал он между взмахами языком.

Обхватив его голову обеими руками, я покачала бедрами, сильно прижимаясь к его лицу. Он издал низкий стон одобрения, высвободил пальцы и облизал меня от щели до клитора, сжимая мои бедра почти болезненным захватом. Но мне было все равно. Все, что имело значение в тот момент, это трение между моими ногами.

Когда моя кульминация наконец прорвалась сквозь меня, это была приливная волна, которая накрыла меня с головы до ног. Я дернулась и сжала бедра вокруг его головы, но он не унимался, и, прежде чем я смогла его остановить, он послал меня по спирали в еще один оргазм, который заставил меня захныкать и прижаться к его лицу.

Несколько мгновений спустя он смягчился, и я начала спускаться обратно на землю, задыхаясь. Я все еще дрожала, когда он встал и посмотрел на меня сверху вниз, его подбородок блестел, а самодовольное выражение исказило черты его лица.

— Я никогда не насытюсь твоим вкусом, Эллис, — сказал он, облизывая губы. Склонившись надо мной, он вжал руки в матрас по обе стороны от моей головы. — Даже если я начинаю сомневаться, буду ли я следующим в твоем мировом турне по убийствам.

Я резко втянула воздух сквозь зубы.

— Отвали от меня на хрен, Сэйнт.

Но я не могла оторвать взгляд от его джинсов спереди, где была заметная складка, которая говорила мне, что он все-таки не совсем доволен. Его глаза проследили за моими, и он усмехнулся.

— Не волнуйся, я сам об этом позабочусь.

Он встал и протянул мне руку. Я нерешительно взяла его, и он поднял меня на ноги, прежде чем снова притянуть к себе. Его губы касаются моего уха, когда он пробормотал: — Я буду на связи. Не беспокойся. И не забудь свое место.

Мое сердце бешено забилось, когда он отпустил меня, и я, спотыкаясь, пошла собирать свою одежду, быстро натягивая юбку, зная, что мне нужно уйти от его присутствия, прежде чем я сделаю что-то, о чем пожалею.

Когда я направилась к двери, он остановил меня, положив руку мне на плечо.

— Иди погладь свой собственный член, ублюдок, потому что я закончила.

— Я провожу тебя обратно, — сказал он.

Я оглянулась на него и покачала головой.

— Нет, я…

— Я провожу тебя обратно, — повторил он твердым голосом, как будто не было места для споров, поэтому я не стала утруждать себя.

Даже после того, как Джон Эрик определенно ушел, я все равно не чувствовала себя в безопасности, гуляя по кампусу в одиночку прямо сейчас. Насколько я знала, Призрак прятался за зданием, готовый бросить еще одно тело на моем пути.

Я молча кивнула и приняла эскорт Сэйнта, и мы вместе покинули его комнату в полной, тяжелой тишине

Я покачала головой, чтобы прогнать воспоминания, но мой секс уже ожил и пульсирует после того, как я подумала о том, что Сэйнт сделал со мной всего несколько часов назад.

И все же я не горю желанием снова увидеть его в ближайшее время. В конце концов, он избавился от мертвого тела для меня, и я просто не готова смириться с этим фактом. Хотя я не утруждаю себя вопросом, почему он это сделал. Я думаю, что примиряюсь с тем фактом, что никогда не пойму Сэйнта.

Вернув свое внимание к текущей задаче, я продолжаю проноситься по своей комнате, как ураган. Одежда разбросана по полу, а любая мебель, не прибитая гвоздями, перевернута или стоит под странными, неудобными углами. Я смотрю на потолок, но он твердый. Никаких странных меловых плиток, в которых можно было бы что-то спрятать.

И все же я знаю, что здесь что — то должно быть. Как еще Призрак мог появиться всякий раз, когда я появляюсь, точно по времени? Как он и Нора могли знать такие специфические, интимные вещи о моей жизни?

Я либо прослушиваюсь, либо у них есть кто — то, кто шпионит за мной, и я отказываюсь даже думать о том, что Лони или Генри, единственные люди, с которыми я провожу время, кроме Сэйнта и иногда Лиама, предали бы меня вот так.

— Где ты, маленькая хуйня? — шиплю я, распахивая ящики комода. Я вываливаю их содержимое и обшариваю внутренности, но ничего не нахожу.

Я издаю разочарованный рык и на мгновение сажусь на корточки, думая о любых других местах, где может быть спрятано устройство. Мое внимание переключается на зеркало над комодом. Я игнорирую, насколько бледно мое лицо, и мои растрепанные каштановые волосы, и как под моими голубыми глазами глубокие круги, потому что меня интересует не моя внешность, а рама зеркала. На дереве вырезаны замысловатые узоры, глубокие укромные уголки и щели, которые потенциально могли бы что-то скрыть, если бы оно было достаточно маленьким.

Медленно я встаю на ноги и начинаю водить руками по раме, погружая пальцы в рисунок, пока…

Там.

Это требует небольшого копания, но мне удается вытащить крошечную камеру размером с пуговицы на моих форменных рубашках.