Райский

Этого достаточно. Мне не нужно стоять здесь и слушать его еще мгновение.

Я поворачиваюсь, намереваясь выйти из комнаты, не сказав больше ни слова.

— Я так не думаю, — рычит он, и следующее, что я помню, его пальцы больно сжимают мою руку, и он дергает меня, чтобы прижать к стене рядом с доской. Мое дыхание вырывается из легких, и он все еще держит его твердой рукой на моем плече.

— Что вы делаете? — ахаю я

— Мы еще не закончили разговор, — рычит он. — Невежливо уходить в середине разговора.

Когда я иду за телефоном, он выхватывает его у меня.

Я открываю рот, чтобы позвать на помощь, но он хлопает меня ладонью по губам, чтобы я замолчала.

— Я знаю, что она жива, — бормочет он. — И если ты пообещаешь передать ей сообщение от меня, я не причиню тебе вреда.

Я киваю ему в руку, потому что на самом деле, что мне терять?

Он медленно опускает ее, и я крепко сжимаю губы.

— Хорошая девочка. Скажи Норе, что я дам ей сотню, чтобы она бросила все это и ушла. Легко, правда?

— Ты хочешь дать ей сто миллионов, чтобы она забыла, как ты убил всю ее семью? — Моя голова откидывается назад в недоумении. — Что ты пытался убить ее?

Выражение его лица мрачнеет.

— Ее не должно было быть там в тот день.

— Что это значит?

Его ноздри раздуваются, и он выглядит взволнованным.

— Бен был единственным, кто должен был быть в том доме. Нора сказала мне, что он будет там. Она никогда не говорила, что она и другие тоже будут там.

ЧТО.ЧТО.БЛЯДЬ

— Нора … Нора сказала вам, где мой отец? — шепчу я в ужасе. — Она знала, что вы хотите сделать?

Он смеривает меня взглядом, от которого у меня мурашки бегут по коже.

— Мы заключили сделку. Она получит щедрую выплату от меня и его доли в компании. Вы, конечно, унаследовали полис страхования жизни.

Он лжет. Нора ужасна, но она не могла быть такой коварной и жадной, не так ли? Она любила моего отца. Вот почему она так сосредоточена на своей мести Анжеллам.

Не так ли?

Или, может быть, ею движет только ее личная месть ему за то, что он так долго держал ее в плену. Может быть, это не имеет никакого отношения к Бенджамину.

Кажется, меня сейчас вырвет.

Неужели все это происходит из-за Норы? Неужели все ужасные вещи были совершены из-за нее?

— Что случилось? — задыхаюсь я. — Как ваш план так ужасно провалился?

— Время было выбрано.

Он пожимает плечами.

— Я думаю, мы пришли слишком рано или слишком поздно. На самом деле это не имеет значения.

Он так беззаботно относится к этому. Я не понимаю, как человек может быть таким пустым.

— Но Бенджамин все равно умер.

— Я не добрался бы до того места, где я нахожусь сегодня, не имея всегда запасного плана. Отключение его тормозов было просто способом прикрыть все возможности неудачи.

Я качаю головой, все еще пытаясь поверить, что все это правда.

— Но ты держал Нору в плену, когда узнал, что она жива. Даже если бы план шел не так, как вы его изложили, почему вы так на нее набросились?

В его глазах вспыхивает ярость, и я на мгновение ужасаюсь, что он собирается наброситься на меня каким-то образом. Несколько секунд спустя, однако, он не нападает на меня, я думаю, что я могла бы быть в безопасности. По крайней мере, на данный момент.

— Жадность, — говорит он. — Она собирала информацию обо мне, чтобы подать на меня в суд, чтобы получить полный контроль над моей компанией после смерти Бенджамина. Я узнал об этом прямо перед пожаром, так что не слишком расстроился, когда подумал, что она попала в эту ситуацию. Когда я узнал, что она выжила, я не собирался позволять ей безнаказанно предавать меня. Я заставил ее заплатить. — Холодная линия прорезает его губы. — Она привыкла карабкаться на вершину на четвереньках.

Они чудовища. Они оба. Они заслуживают друг друга.

— И так, ты убил моего отца только для того, чтобы получить полный контроль над своим гребаным бизнесом? Ты разрушил мою жизнь, чтобы стать богаче?

Я плюю в него, разрываясь между яростью и отчаянием. Все могло бы быть совсем по-другому для меня, если бы не он и Нора. Моя жизнь могла бы быть намного лучше.

— Дело было не только в бизнесе, — говорит он тихим голосом, который так сильно напоминает мне Сэйнта, что у меня кружится голова. — Он взял у меня больше, чем это. Он забрал ее.

Черт возьми. Все это гораздо более хреново, чем я могла себе представить. Этот человек сумасшедший. Глядя на все, что он сделал, не кажется преувеличением сказать, что он одержим Норой. Однако то, что когда-то было желанием, стало извращенным и уродливым. Насильственным.

Мстительным.

Мне нужно уйти от него. Сейчас. Он так возбужден, что я не знаю, что он может сделать, если действительно сорвется. Мне нужно убедить его отпустить меня, не разозлив его еще больше.

— Если вы меня не отпустите, я не смогу передать ей твое сообщение, — тихо говорю я. — Пожалуйста… просто отпустите меня.

Он смотрит на меня несколько долгих мгновений, и я практически вижу, как у него кружится голова, когда он решает, что делать со мной.

Наконец он делает большой шаг назад и отходит от меня. Я пытаюсь выровнять дыхание, когда он поднимает палец и указывает им на меня.