Райское место

И раз уж единственным воспоминанием о той прекрасной минуте остался след моего мокасина на листе моей же рукописи, я хочу, чтобы он был сохранен. Сделайте одолжение: если его нет, возьмите карандаш и нарисуйте. А я взамен подтвержу вашу догадку.

Ну да, конечно. Вы снова правильно угадали. В кабинете у Терри я услышал из трубки голос женщины. Медсестры. «Мистер Хиллбери? — уточнила она. — Это из клиники Греймана. Делберт Энсон пришел в себя десять минут назад. Он говорит связно и очень хочет вас видеть».

А на второй день рождественских праздников мы с Делбертом медленно шли по аллее кладбища на северной окраине Глендейлаnote 7. Я подстраивался под его еще осторожный шаг, а он все время оглядывал себя: это был его первый выход из больницы и первый раз в жизни, когда он вырядился в совершенно новую одежду.

— В таком виде можешь сниматься для журнала мод, — сказал я. — Пара снимков плюс еще один гонорар от издателя — вот и заработаешь свой первый миллион.

Мальчик смущенно улыбнулся. У него по-прежнему была восхитительная улыбка. Потрясающие глаза. И великолепные рассказы, хотя это признать писателю тяжелее.

— Могила Джейка в следующей аллее. Делберт кивнул.

Камень, выше стандартных плит, был виден издали. А когда мы остановились перед ним, я получил от Делберта еще одну улыбку. Самую благодарную из всех, хотя особо благодарить не стоило: мне самому нравилась эта фраза:

«Только хорошие люди умирают молодыми в Монтане».

Но то, что мы остались живы, еще не делает нас плохими, правда?

Делберт положил на могилу цветы, что-то прошептал и погладил камень, а я вдруг вспомнил наш давний спор.

— Дэл, — вполголоса окликнул мальчика. — Помнишь, я говорил тебе, что могу с первого взгляда определить, какие передо мной люди?

— Помню, — кивнул Делберт.

— Это было вранье.

— Я знаю. Просто мы все думаем, что…

Он осекся на полуслове. Прикусил губу, рука скользнула в карман, и я увидел шариковую ручку, обернутую листком бумаги из школьной тетрадки. Делберт разгладил лист, глядя мимо меня, чуть заметно шевеля губами.

Великая Идея?! У него тоже? Нет, не может быть!

— Делберт…

— Подожди!

Единственным местом, куда можно было примостить листок, был камень, и Делберт сделал это, не задумываясь. Согнувшись в неудобной позе, записывал какие-то свои выдумки на могильном камне Джейка, — и это была идеальная панихида по моему лучшему другу. И неопровержимое доказательство того, что жизнь продолжается. Вечно и неизменно.

А она в самом деле продолжалась во всех направлениях. Даже в том, о котором я никогда больше не хотел слышать. Но господь, как редактор, редко считается с желаниями писателя.

Делберт наконец оторвался от записей, огляделся по сторонам, словно только что осознал, где находится, и улыбнулся.

— А знаешь, Уолт, — сказал он, — здесь райское место.