Рак

— Сегодня утром я пришел в ваш город, — кричал Рихтер. — Я пришел сюда, что посмотреть, нужна ли вам помощь, нужна ли помощь вашему городу. Я увидел вас, больных и изъеденных язвами. Я увидел вас же, мертвых, на трезубцах у мортусов. И еще я увидел, что помощь вам не нужна, потому что вы сжились со смертельной болезнью. Вы приголубили и возлюбили ее. Вы даже не хотите посмотреть себе под нос — ручаюсь, вы многое бы увидели! Вместо этого вы сложными философско-этическими учениями обосновали рак, подвели под него фундамент, даже не поняв его истоков, и теперь страдаете, что не смогли сделать большего. Ах, Господь Бог прогневался и сбросил на нас сверху болести тяжкие, яко град смертный сбрасывал на предков наших!.. Безмозглые дураки! Вы ломаете оборудование, вы блюете на статуи, вы выживаете врачей и думаете, что этого вам станет легче. Нет! Ваша смерть будет тяжкой и смрадной! Я помню, как приходили первые сообщения о раке Шоттена — отрывистые, непонятные, темные. Тогда вы, жалкие, больные, задрав головы к небесам, искали спасительную звездочку — Виксун. И вам прислали специалистов и лекарства. Но что сделали вы? Вы погубили специалистов, вы кинули в огонь лекарства, вы разломали оборудование. А мы-то там, на Виксуне, гадали: что стало с умными, трудолюбивыми людьми Шоттена? Что с ними произошло? А произошло то, что давно должно было произойти: проявилось ваше истинное лицо, — с него исчез легкий налет цивилизованности! Ваше нутро взяло верх. Люди Хальдунга! — взревел Рихтер.

— Виксун послал меня, чтобы решить. Вы это знаете. В моих силах решать. Я решил.

Люди стояли вокруг него молча, страшные, покрытые язвами и коростой.

— Я ухожу, — сказал вдруг Рихтер тихо. — И со мной уходит помощь Виксуна. Вам остается лишь одно: выкарабкиваться самим. Самим. Вам предстоит оглянуться, чтобы многое переосмыслить и от многого избавиться. Вам предстоит жить, люди Хальдунга, жить, а не умирать. И вам нужно поговорить с раком в храме демона Метулба. Вы слышите? Поговорите с раком, люди Хальдунга! Поговорите с ним! Прощайте.

Он пошел сквозь толпу. К нему тянулись руки, кто-то плакал в голос, женщины протягивали ему своих бледных детей, покрытых коричневой коркой язв. Он прорывался сквозь эту толпу, как сквозь вязкий кисель. Не обращая внимания ни на что, Жозе Рихтер, доктор с Виксуна, шел. Шел. Он все решил. Он все сказал.

Рихтер покинул город рака через южные ворота.