Рак. Опыт борющихся. Методики лечащих

«Рак, от которого я страдал, развился очень быстро, и в конце 1953 года я оказался при смерти. Я не мог есть и спать; раковая опухоль жестоко действовала на меня своими ядами… Это был страшный момент моей жизни: смерть на пороге освобождения и гибель всего написанного, всего смысла прожитого до тех пор. По особенностям советской почтовой цензуры никому вовне я не мог крикнуть, позвать: приезжайте, возьмите, спасите мое написанное! Да чужого человека и не позовешь. Друзья – сами по лагерям. Мама – умерла. Жена – не дождалась, вышла за другого… Под новый, 1954 год поехал умирать в Ташкент. Однако я не умер…» В ташкентском госпитале Солженицын прошел успешную лучевую терапию и излечился (эти события нашли отражение в повести «Раковый корпус»).

По словам Александра Исаевича, в те дни, когда он умирал, он смог познать самого себя, познать законы Вселенной. И произошло чудо: рак отступил. Солженицын увидел в этом Божий Промысел: ему дана отсрочка, чтобы он мог рассказать за всех погибших о страданиях русского народа после 1917 года, что в дальнейшем воплотилось в его литературных шедеврах. Писатель всегда верил, что болезнь должна быть разрушена и отторгнута. Он смог победить рак, прожив после постановки диагноза почти сорок лет и дожив до 89 лет.

Вместо напутствия тем, кто борется с болезнью сейчас

Опыт тех, кто борется 

Писатель всегда верил, что ни в коем случае нельзя принимать рак как часть самого себя, он является чужеродным телом в организме, которое должно быть изгнано, разрушено и отторгнуто.

Мартина Навратилова, американская теннисистка, первая ракетка мира в 1978—1987 годах, 57 лет

Когда легендарной теннисистке Мартине Навратиловой врачи объявили о том, что у нее рак груди, та не смогла сдержать слез. Болезнь была обнаружена во время рутинной маммограммы. Спортсменка назвала эту болезнь своим «личным 11 сентября», то есть самым страшным потрясением в жизни.

– Когда показали результаты биопсии, я заплакала, – рассказывала Мартина. – Это был настоящий шок, потрясение, кошмар! Я была уверена, что уплотнение доброкачественное, – говорит спортсменка. – Узнав о диагнозе, я не могла думать, не могла шевелиться. Как же это возможно? Всю жизнь я занималась спортом, держала себя в потрясающей форме, никаких вредных привычек, никакого алкоголя и сигарет. И вот, пожалуйста – рак груди! За что это? До этого момента моя жизнь и мое тело, как мне казалось, были под полным моим контролем.

Сначала я хотела сохранить это болезнь в тайне от всех, но потом передумала, и решилась рассказать о ней, чтобы предостеречь других женщин от повторения моих ошибок. Никогда не пропускайте маммограммы. Не думайте, что рак может произойти с кем угодно, но только не с вами. Мне еще повезло, что рак груди перехватили на ранней стадии, ведь я несколько раз пропускала маммограммы из-за занятости.

За свою жизнь Навратилова девять раз выигрывала самый престижный турнир в мире большого тенниса Уимблдон. А тогда, четыре года назад, 53-летней звезде спорта предстояло куда более серьезное испытание – поединок со смертельно опасной болезнью.

К счастью, у Мартины была протоковая карцинома in situ – форма неинвазивного рака, при которой опухоль не прорастает в соседние органы.

После того как ей удалили опухоль (была проведена секторальная резекция молочной железы), Мартина еще шесть недель проходила курсы лучевой терапии. Всего же лечение длилось 6 месяцев.

…Что касается хирургического вмешательства, то это было просто, но с лучевой терапией все сложнее. Шесть недель я чувствовала себя очень вялой. Она, как вампир, высасывает из тебя энергию день за днем. Словно из меня выжали все соки. Даже когда все было закончено, мне потребовалось долгое время, чтобы восполнить запас энергии.

Сейчас Мартина чувствует себя как будто обновленной.

– У меня прекрасные прогнозы, и все у меня отлично, – уверяет она. – Чувствую себя хорошо. Моя жизнь продолжается. И хочу посоветовать всем: даже если вы очень заняты, не позволяйте делам погубить ваше здоровье и жизнь. Я занималась спортом, я питалась правильно, и все равно рак пришел ко мне. Еще бы год без лечения, и все кончилось бы очень плохо.

Вести из научных лабораторий