Ракетчик

Михаил Петрович Слугарев ночевал на работе. Только что вернулась машина, отвозившая его супругу в Пулково-2. Ситуация практически полностью вышла из-под контроля, и подполковник начал готовиться к отходу. В этой стране его удерживала лишь надежда получить свою долю от продажи «Акинака» и необходимость замести следы. Сигналы тревоги звучали отовсюду. Стало известно, что вертолет сбит, московский босс предупредил о запросе из питерского ФСБ о в/ч 4779. Хозяин обещал как можно скорее перевести «часть» в подчинение одной из вновь формируемых структур — федеральной службы охраны. Новый статус организации отбил бы у следователей всякую охоту с ней связываться. Во всяком случае, появлялась возможность прикрыться государственными интересами и апеллировать к достаточно влиятельным лицам в окружении самого президента. Но до выхода соответствующего указа нужно было удержаться на плаву. Тучин сообщил об установлении наружного наблюдения за его домом и заводом и просил временно прервать с ним всякие контакты. Михаил Петрович все же приказал одной из оставшихся в его распоряжении групп, выяснить, что произошло с катером. Другая группа пыталась поймать уцелевшего при взрыве офицера, перекрыв ему все возможные пути возвращения в родную часть. Счет времени пошел на часы. Если смогут перехватить этого счастливчика, многое удастся изменить. О вертолете волноваться не приходилось, машина была куплена у «Аэрофлота» для несуществующей фирмы, якобы занимающейся организацией воздушных экскурсий по заповедным местам для состоятельных клиентов. Появление его людей у контейнера тоже напрямую не указывало на причастность к похищению комплекса — оказывали госпредприятию охранные услуги, и только-то, а что охраняли, это, простите, не наше дело. Причастность его людей к ликвидации сыщика еще нужно доказать. Да, был такой, крутился, что-то выяснял. Задержали, проверили документы, узнали, кто такой, и отпустили. С этой стороны угроза минимальна, хуже дело с катером. Во-первых, там были достаточно ценные специалисты. Если их разговорят, последствия непредсказуемы. Они слишком много знали, и, если выявят их участие в акции, молчать им нет никакого резону. Во-вторых, вместе с ними исчезла достаточно крупная сумма денег, которая в данной ситуации оказалась бы весьма не лишней…

Цель они обнаружили, когда уже почти утратили последнюю надежду. «Ариадна» быстро уходила на юго-запад. В отсеках и боевых постах сторожевика загремел колокол боевой тревоги.

Лузин любил такие моменты. Только во время преследования цели можно ощутить теряемое в рутине служебных будней ощущение настоящей мужской работы. Только в такие моменты, когда от командира и экипажа требуются максимальное напряжение и собранность, они становятся единым организмом со своим кораблем, функционирующим отлаженно и тонко, как корабельный хронометр. Кап-три украдкой взглянул на матросов: «Забегали ребятишки, и подгонять никого не надо. На учениях или в тренажерных классах такого не увидишь. Не зря гоняли народ на тренировках».

— Обе машины полный!

— Сигнальщик, команду «Заглушить машину. Лечь в дрейф».

Матрос защелкал заслонкой светового телеграфа.

«Ариадна» уходила, не отвечая и не реагируя на сигналы. Лузин связался со штабом…

С начала поисков «Ариадны» Медведев не покидал зала управления. Он уже больше не мог пить кофе, щедро подливаемый дежурным, во рту стоял мерзкий привкус от бесчисленного количества выкуренных сигарет, противно ныло под ложечкой. «Только бы не ушли!»

— Я ж тебе говорил, майор, никуда не денется твоя посудина. А что ловите, если не секрет? Наркоту или контрабанду?

— Хуже, оружие! Вы им там скажите: если что, пусть не слишком церемонятся.

— На этот счет не извольте беспокоиться. Всегда готовы и рады пострелять, — ответил веселый оперативный.

Моряк придвинулся к пульту связи и нажал мигающую кнопку. Поднес к уху трубку и принял доклад от командира сторожевика.

— Подтверждаю, сначала предупредительный по курсу, — буркнул он.

— Не слушается твоя «Ариадна», капризная оказалась дамочка…

Медведев почувствовал, как взмокли ладони.

— И что?

— Сейчас их пугнут. Обычно после этого все становятся сговорчивыми. До сих пор случаев неподчинения не было. У нас все же Европа, а не Камчатка. Я раньше там кантовался. Вот китайцы и джапы могут не подчиниться, пока по надстройкам очередью не пройдешься. Здесь народ более тонкой конституции. До смертоубийства обычно не доходит…

Нарушитель остановился только тогда, когда заговорила корабельная артустановка и по курсу «Ариадны» вздыбились пенные фонтаны разрывов.

— Малый вперед! — скомандовал Лузин. — Досмотровая партия на бак! Приготовить к спуску шлюпки. — Командир улыбнулся, оборачиваясь к своим подчиненным офицерам.

— Ну, кто сегодня желает приз брать?

— Разрешите мне, — вызвался лейтенант Семенов, выпускник прошлого года.

На лице лейтенанта читалось нетерпение молодого волчонка, стремяшегося принять участие в большой охоте.

— Разрешаю, — пряча улыбку, санкционировал операцию командир.