Ракетный бумеранг

Чтобы не потерять конкурентных преимуществ, в РКК «Энергия» стали разрабатывать мероприятия по модернизации блока типа ДМ, которые позволили бы выводить космические аппараты повышенной массы. Собирали предложения по экономии масс, как говорят, по крохам. Но одно мероприятие, которое давало существенный прирост массы КА, — это увеличенная заправка при измененной схеме выведения. Еще в 1997 году был разработангенеральный график создания такой модификации. Она стала называться ДМ‑03. Это такой же блок, как и серийный блок ДМ, но с увеличенной заправкой. Компоновочная схема блока позволила за счет вставок в баках окислителя и горючего увеличить заправку блока примерно на три тонны, что давало возможность при его установке на ракетеносителе «Протон-М» выводить космические аппараты на геостационарную орбиту массой до 3200 кг.

При запусках с «Морского старта», где из-за ограничений габаритов космической части не было возможности до такой степени увеличить заправку, использовался блок с другой конфигурацией баков. Да и носитель был другой — это РН «Зенит».

Из всех модификаций остановились на двух, адаптированных под РН «Протон-М» и РН «Зенит». Отличия у них были в основном только в размерах баков. Что касается двигательной установки — сердца «разгонника», системы управления, системы электропитания и телеметрии, — то это все было унифицировано.

Кажется, вот простое решение: повысить эффективность за счет вставок в баки. Но это только на первый взгляд. При изменении геометрии бака прочностные расчеты надо подтвердить статическими испытаниями. Именно испытания дают окончательную оценку его прочности. Поменялась геометрия и масса отсеков — необходимо провести динамические испытания, чтобы узнать, как конструкция поведет себя при вибрации. Модальные испытания выявляют характеристики блока, которые могут повлиять на управляемость ракеты в целом. И так далее… Должен быть просмотрен каждый элемент блока на предмет его отличий от прототипа. В конечном итогерождается комплексная программа экспериментальной отработки. Она согласовывается с отраслевыми институтами ЦНИИмаш, 4ЦНИИ МО.  Хлопотно, но таков порядок. Иначе не дадут финансирование. Создание модифицированного блока вначале велось только за счет средств нашего предприятия, затем подключился Роскосмос.

Удивительно, но факт, что отношение к созданию блока было со стороны Роскосмоса самым неблагоприятным. Поэтому и время создания растянулось более чем на десять лет. Создавалось впечатление, что во главе Федерального космического агентства стоит чиновник, которому все равно, чем заниматься. Поэтому решение даже второстепенного вопроса превращалось в эпопею.

Хорошо помню один разговор с начальником управления. Пришел согласовать «мелкое» решение, простое — как дважды два. Знаний средней школы вполне хватало, чтобы понять его суть и дать добро. Но этот руководитель никогда не создавал технику, он — бывший эксплуатационщик, ставший «столоначальником». Объяснив подробно решение, посмотрел ему в глаза и увидел полное безразличие.

— Может, все и так, но нужно согласовать… —  Зачем? Здесь же все очень просто,  — и опять пустился в объяснения, разжевал до мельчайших подробностей.

— Понимаешь, я — чиновник, мне необходима согласующая подпись институтов.

— На это уйдет как минимум недели две.

— Ну и что?

— Как что? А когда же работать, если по таким пустякам будем терять время?

— Это не потеря.

— Да, это коллективная безответственность. При любом раскладе отвечать будет главный конструктор. Ты институтов тогда не найдешь.

— Не знаю, мне нужна подпись. Я чиновник. —  Интересно получается. Чтобы согласовать, мы должны официально обратиться к директору ЦНИИмаш Г.  Г.  Райкунову. Первое, что он попросит, это деньги за согласование. Даже если не попросит, адресует к начальнику отделения. Тот тоже согласовывать не будет, отправит дальше к начальнику отдела, он — к начальнику сектора, и наконец бумага попадает к инженеру, который напишет ответ. Наверное, утрирую. Но это так. Если следовать этой логике, ты веришь молодому специалисту, а не мне, главному конструктору.

Молчание…

— Нужна виза, — смотря под стол, закончил беседу начальник управления.

На самом деле это типичная схема, и не раз она разворачивалась в кабинетах руководителей.

С приходом в Роскосмос нового руководства созидательный дух там исчез. Задел, который был создан в космонавтике в советское время и в первые годы перестроечного периода, был настолько огромным и значимым, что новым руководителям Роскосмоса можно было не беспокоиться. На их век хватит. Даже в труднейшие времена, когда только создавалось космическое агентство, его глава Ю.  Н.  Коптев сумел реализовать многие космические программы: «Мир — Шаттл», «Международная космическая станция», «Морской старт» и т. д. Но сменилось руководство, и пошел процесс замены руководителей предприятий. Со стороны это выглядело, как «убрать неугодных» людей, которые имели свое мнение, успешно реализовали не один десяток проектов. Теперь их опыт стал ненужным.