Ракетный центр Третьего рейха

Значительную часть свободного времени и суточные мы тратили на посылки. Мы покупали большое количество муки, сахара, сала, изюма, овсяной крупы и тому подобного, коробки, оберточную бумагу, бечевку, этикетки и наклейки. Когда посылки были собраны, их упаковывали, запечатывали, взвешивали и отправляли в почтовое отделение. Посылки стали большим подспорьем для родственников и близких друзей в Германии и помогли смягчить бедственное положение, в котором оказались люди в первые послевоенные годы.

Как можно догадаться, проживание более ста профессиональных специалистов в столь маленьком здании время от времени провоцировало проблемы. Некоторые проблемы в то время казались очень важными и воспринимались крайне серьезно; к их решению привлекалась даже администрация, нанятая американцами и немцами. Другие проблемы, если вспоминать их по прошествии многих лет, кажутся забавными.

Например, один из членов немецкой группы взял в привычку ходить в умывальную и уборную в чем мать родила; на нем были только деревянные сандалии, которыми он раздражал многих своих коллег. У сандалий был неприглядный вид, и они стучали по полу во время ходьбы. Однажды неизвестный блюститель порядка прибил деревянные сандалии к полу 15-сантиметровыми костыльными гвоздями, пробив потолок комнаты этажом ниже!

Общие финансовые механизмы были просты: зарплата, выдаваемая в немецкой валюте, с учетом немецких налогов, отсылалась в Германию тем, кто находился на иждивении работника. Условие требовало выполнения общего правила, то есть переводить деньги из Германии было нельзя. Среднегодовая сумма равнялась примерно 2,5 тысячи американских долларов, но покупательная способность в Германии сразу после войны была гораздо ниже. Поскольку расходы в лагере Ландсхут были очень маленькими, большинство семей копили полученные деньги. Работники в США получали суточные в размере 6 долларов, из которых удерживалось 1,20 доллара на оплату жилья. Если не учитывать последнего, такая зарплата считалась вполне удовлетворительной. Однако позже произошел интересный финансовый казус. «Кто-то в Вашингтоне» решил, что с зарплат немецких работников должны взиматься еще и американские налоги; кроме того, налоги следует платить с той части суточных, которая не идет на оплату жилья и еды. Естественно, как добропорядочные будущие граждане США, мы были против двойного налогообложения; началась судебная тяжба с выплатой гонораров адвокатам. К тому времени, когда вынесли окончательное решение о том, что мы должны платить налог (плюс 6 процентов годовых ежегодно), в Германии была проведена денежная реформа, сведя денежную стоимость до 5 процентов от ее первоначальной ставки. Таким образом, сумма налогов оказалась выше получаемых сумм.

Суточные выплаты стали месячными и почти всегда были чуть больше 100 долларов. Мы привыкли получать стодолларовые купюры и не понимали, почему работники местного магазина или ресторана с таким восторгом исполняют нашу просьбу разменять купюру. Почетные граждане Эль-Пасо, вероятно, решили, что в Форт-Блисс работают богачи.

Вероятно, необходимо отметить, что происхождение нашей группы, наше прошлое и условия труда были мало кому известны даже в Эль-Пасо. Как-то во время командировки в Рок-Айленд, штат Иллинойс, произошел типичный инцидент. Когда наша небольшая группа отправилась постричься, парикмахер обратил внимание на наш своеобразный акцент.

– Откуда вы, ребята? – спросил он.

– Из Техаса, – ответили мы почти в унисон.

– О, понятно. – Больше вопросов он не задавал.

Лишь постепенно армия обнародовала информацию о нас – DASE (Department of the Army Special Employees – военный департамент специальных работников). 13 ноября 1946 года «Геральд пост» в Эль-Пасо сообщил, что «немецкие ученые дадут интервью. Немецкие ученые, о которых чиновники Форт-Блисс говорят шепотом, в ближайшее время ответят на вопросы репортеров».

Основное сообщение для печати было сделано 4 декабря 1946 года. Затем мы давали интервью. Далее последовала крайне противоречивая реакция.

4 декабря 1946 года газета «Таймс» в Эль-Пасо писала: «Сто восемнадцать лучших немецких экспертов Фау-2 дислоцированы в Эль-Пасо. Создатели нацистского секретного оружия работают в США».

Из Вашингтона в тот же день пришло подтверждение – ответ на обвинение в том, что «эта страна позволила СССР и Великобритании «снять пенку» с научных разработок Германии в ракетостроении».