Ракетоносцы. Адское пламя

Доклад адмирала не вселял оптимизма. По мнению Кинга, соотношение сил флотов в Атлантике к лету 1945 года не позволяло надеяться на успех в сражении с континенталами: US Navy располагал тринадцатью авианосцами (девятью тяжёлыми и четырьмя лёгкими), имевшими на борту около семисот самолётов, против двадцати одного авианосца союзников (шестнадцати германских, трёх русских, одного британского и одного итальянского) с их тысячью тремястами пятидесятью самолётами. Кроме того, из Тихого океана возвращались ещё пять германских авианосцев с тремя с половиной сотнями самолётов, что делало перевес противника в палубной авиации более чем двойным: из-за нехватки подготовленных пилотов авиагруппы трёх последних американских авианосцев – «Лейк Чемплена», «Кирсарджа» и «Боксера» – были укомплектованы только наполовину. Превосходство континенталов по другим классам боевых кораблей было ещё большим – в частности, они имели двадцать линейных кораблей (не считая ракетоносцы) против пяти американских линкоров.

Всё восточное побережье Северной Америки блокировали субмарины раджеров – в последнее время они не жалели торпед даже для буксиров, мелких каботажников и парусных шхун. С другой стороны, американские подводные лодки проигрывали битву за Атлантику: если в 1943 году на одну погибшую американскую лодку приходилось восемь потопленных транспортов союзников, то в 1944 – только два-три, а в 1945 за один потопленный транспорт противника американцы платили уже двумя своими субмаринами. Подводников US Navy давили числом – раджеры перекрыли Атлантику десятками вспомогательных авианосцев и тысячами противолодочных кораблей и самолётов – и умением: основу эскортно-поисковых групп составляли британские фрегаты и корветы, экипажи которых получили боевой опыт ещё в боях с «мальчиками папы Деница».

Затишье на Тихом океане, наступившее в результате «пакта Доихары-Даллеса», почти не изменило соотношение сил в Атлантике. Американские лодки перенацелились на север, осложнив русским снабжение аляскинской группировки, но переброска их на Атлантический ТВД была затруднительной из-за большого расстояния – субмаринам US Navy приходилось идти через пролив Дрейка, вокруг мыса Горн, или на восток, через Индийский океан, не имея по пути ни одного порта для пополнения запасов топлива.

Положение в Карибском бассейне осложнялось и превосходством раджеров в авиации берегового базирования – против двух с небольшим тысяч американских самолетов на Кубе, Гаити и Багамских островах континенталы сосредоточили на Антилах не менее пяти тысяч самолётов. Промышленность Соединённых Штатов уже не могла с прежней интенсивностью восполнять огромные потери в технике, ощущалась и острая нехватка опытных лётчиков.

Генерал Маршалл, начальник штаба сухопутных войск, с чьим докладом Рузвельт уже ознакомился, считал, что Гаити и Кубу можно удержать, но вместе с тем он не исключал и возможности высадки войск континенталов на материк. Беспокойство вызывал информация о концентрации значительных сил противника на Панамском перешейке: южноамериканская бутылка, закупоренная укреплённой полосой «линии Рузвельта», грозила выплюнуть эту пробку из узкого горлышка Мезоамерики и затопить Мексику потоком германских, русских и туземных дивизий. Северный фронт стабилизировался, однако рост антиамериканских настроений в Канаде грозил непредвиденными последствиями. Канадцам надоело воевать: они с завистью посматривали на Австралию, Индию и Новую Зеландию, сохранившие верность британской короне и благословенный нейтралитет.

Рузвельт слушал Стимсона, полузакрыв глаза. Со стороны могло показаться, что он спит, но это было не так: как только военный министр закончил чтение краткой выжимки протокола заседания комитета начальников штабов, президент Соединённых Штатов открыл глаза и проговорил, взвешивая каждое слово:

– Моё мнение неизменно, Генри. В сложившейся ситуации спасти нас может только массированное применение атомного оружия. Пример Японии показывает, что наши враги должным образом оценивают мощь этого оружия. Генерал Арнольд, начальник штаба ВВС, докладывал, что первые эскадрильи «призраков» уже сформированы и готовы к выполнению любого задания. Отныне все наши усилия должны быть сконцентрированы на массовом производстве атомных бомб – мы должны делать их десятками и сотнями. Недостроенные военные корабли – линкоры типа «Монтана»[65], авианосцы типа «Линкольн»[66], крейсера типа «Кливленд» и «Балтимор», – консервируются, в том числе и те, которые уже спущены на воду, а все высвобождающиеся ресурсы и средства направляются оружейникам-ядерщикам.

Линейный корабль «Монтана»

Авианосец «Авраам Линкольн»

Рузвельт замолчал, словно лишившись сил, но тут же заговорил снова с прежней энергичностью.