Ракеты на Лондон. Архивы британской разведки

— В ту ночь я молил судьбу, чтобы было именно так, — произнес Габриель. — Однако когда мы с Ван Луном пришли на склад следующей ночью, то увидели, что посты удвоены, а у причалов организована засада. Если бы мы не ждали осложнений и не были сверхосторожны, то могли бы попасть в ловушку. Я уже знал от Ван Луна, что три члена нашей группы, за которыми наблюдал он, после заседания пошли прямо к себе домой. Сомнений быть не могло: гестапо предупредил один из Лёвенов.

— Вы что-нибудь предприняли в этой связи? — спросил я.

— Я видел только одно решение — убить их обоих, — сказал Габриель. — Разве в Библии не написано: «Мщение будет мое. Я отплачу, сказал господь»? Правда, один из них, может быть, невиновен, но жизнь одного человека не дороже жизни пяти членов нашей группы и всех тех людей, которых мы могли спасти от гестапо. Ван Лун оказался умнее меня. Он кое-что придумал, и, собственно, поэтому я и явился к вам.

— Что же он придумал?

— Действовать необходимо как можно быстрее, пока делу не нанесен еще больший ущерб. Как только вернусь обратно в Голландию, мы похитим у немцев лодку. Это будет не так трудно сделать. Затем я поручу обоим Лёвенам, отцу и сыну, управлять лодкой при перевозке партии беженцев в Англию. Они будут ждать посадки десяти-двенадцати человек, но в день отъезда никто не явится. Лодка будет подготовлена, и я направлю Лёвенов в Англию одних, если потребуется, силой оружия. Я полагаю, что предатель, получив задание сопровождать лодку, не скажет немцам о готовящейся переправе или договорится с ними не трогать лодку. Если противник все же потопит лодку, тем лучше, — мы будем избавлены от предателя. Ясно?

— Ловкий план, ничего не скажешь, — усмехнувшись, заметил я. — Мне план нравится, но не вызовет ли у предателя подозрение ваша нынешняя поездка в Англию?

— Он не знает об этом, — ответил Габриель. — У меня есть престарелая тетушка в Роттердаме, и она больна уже в течение долгого времени. Официально я выехал вчера вечером в Роттердам и должен вернуться через два-три дня. Радист, который передал одному из ваших торпедных катеров просьбу подобрать меня, известен только Ван Луну и мне.

— Мне кажется, вы действовали правильно, — заметил я. — Может оказаться нелегким делом решить, кто из двух подозреваемых — предатель, но мы приложим все силы, чтобы выяснить это, как только эти люди появятся здесь. Во всяком случае, предатель будет выведен из игры до конца войны.

— Правильно, — проговорил Габриель. — Война не будет продолжаться вечно, и день расплаты настанет. Если предатель когда-нибудь вернется в Голландию, я убью его своими собственными руками.

Мы беседовали еще некоторое время. Затем я пожелал Габриелю доброго пути и благополучного возвращения. Офицер связи штаба вооруженных сил «Свободной Голландии», который во время всей беседы с Габриелем молчал, предложил установить кодовый сигнал для сообщения по радио о прибытии Габриеля в Голландию и назвать эту операцию «Исход-14».

Этой же ночью Габриеля отвезли на машине на восточное побережье, и он отправился в Голландию. Через два дня мне сообщили по телефону, что принят кодовый сигнал «Исход-14». Это значило, что Габриель благополучно возвратился и ловушка для предателя устроена. Утром на тринадцатый день после этого я получил сообщение, что лодка с двумя голландцами на борту пристала к пустынному устью реки в нескольких километрах к югу от Гарвича. Оба голландца были сильно истощены, и их срочно доставили в госпиталь, чтобы подготовить к поездке в Лондон через два-три дня. Они находились под охраной, но еще не были подвергнуты допросу. В сообщении указывалось также, что оба они очень высокого роста и удивительно похожи друг на друга.

Я не сомневался, что это были Лёвены, и дал указание не предпринимать никаких попыток допросить их, но приказал содержать пока раздельно и найти для этого убедительный предлог, чтобы не вызвать подозрений. Я также распорядился того из задержанных, кто первым окажется в состоянии передвигаться, направить в Лондон.

Младший из задержанных, Ян Лёвен, пришел в себя первым. Через три дня после прибытия в Англию его препроводили в Лондон, и он оказался у меня в кабинете.

Я выше среднего роста, но этот костлявый гигант возвышался надо мной. Его голову украшала грива косматых выцветших почти добела волос. Это был один из тех жилистых, худых великанов, которые, как правило, обладают огромной физической силой.

Вначале мы говорили об испытаниях, связанных с переходом через Северное море, но я, конечно, постарался не показать своей осведомленности о нем и группе Сопротивления, руководимой Габриелем. Ян рассказал, что он и его отец в мирное время управляли небольшим траулером, который немцы конфисковали после захвата Голландии. После этого они с отцом перебивались случайными заработками на побережье. Отец был вдовцом, и они жили вдвоем в небольшом домике к северу от гавани.