Раксис

— Садись, — кивнула она на стул.

Под ее глазами лежали тени. Чувствуя необычную слабость в ногах, Сашка осторожно опустился на скрипнувший под ним стул.

Шумел закипающий чайник. На столе стоял заварник, его фарфоровая крышка лежала рядом. Тут же стояла пачка чая. Догадавшись, что разговор будет долгим, Сашка устроился поудобней. Мама глядела на него, словно видела впервые. Никогда раньше она так на него не смотрела, и он вдруг ощутил укол в сердце. С его глаз точно спала пелена.

Перед ним сидела женщина с фотографии, где сам он лежал в коляске. То же прекрасное лицо, те же тени под глазами и те же едва заметные морщинки у рта. Будто не было этих лет, за которые он успел вырасти, и сейчас, сидя напротив, почти на голову выше ее, догадался вдруг, что все эти годы она жила с переполнявшим ее душу горьким, страшным отчаянием, и движением брови не выказав его никому.

— Мам, — сказал он тихо и положил ладонь на ее стиснутые пальцы. — Ты была там, да?

В ее глазах метнулась паника, но произнесла она ровно:

— Да, я была там.

Сашку накрыла старая обида за ее прошлое неверие в то, что и он был когда-то в детстве у того замка. Он уже собрался было упрекнуть ее, он до сих пор помнил каждое сказанное ею слово. Но перед ним сидела мать, которая сильно чего-то боялась, и не было места для детских обид.

— Расскажи мне всё, что хоть как-то связано с твоей раковиной, после того как ты ее получил, — попросила она. — Только не скрывай ничего, пожалуйста.

От интонации, с какой это было сказано, Сашку продрал мороз по спине. Он услышал, как отключился закипевший чайник, и произнес с насмешливой улыбкой, под которой прятал тревогу:

— Тогда я хочу выпить чаю, чтобы ничего не упустить. Если у нас есть время, конечно, раз мы завтракаем ни свет ни заря.

— Я думаю, пока есть, — сказала мама поднимаясь.

Сашку опять обдало холодом.

— А на мои вопросы ты ответишь потом? — спросил он. — У меня их много. Даже не знаю, с какого начать.

— Постараюсь, — уклончиво ответила мама.

Сашка взял чашку, которую она поставила перед ним вместе с тарелкой бутербродов. Себе она тоже налила чай.

— Ну, слушай, — усмехнулся он невесело.

Сашка начал с их встречи с Андреем три года назад, потом рассказал, как они обнаружили у физрука Арпонис и стали искать об этом жезле хоть какую-то информацию, затем перешел к истории с железной книгой тети Зины и когда дошел до изгнания из нее демона, глаза мамы вспыхнули от радости.

Она хотела его прервать, но передумала и махнула рукой, чтобы продолжал. Сашка подавил в себе желание спросить, что ее так обрадовало, и перешел к столкновению с Джокером на башне, затем к истории с Артистом, которая случилась в летние каникулы.

Он заметил, что происшествие на башне мама восприняла поразительно спокойно, чего никак не ожидал, но стоило ему сообщить про гибель Артиста, как она произнесла сквозь зубы, глядя поверх Сашкиной головы:

— Так вот оно что… Ну, это ему дорого встанет!

— Кому? — удивился Сашка. «Уж не Хавелоку ли?» — подумал он.

Держа чашку у рта, мама сказала:

— Продолжай! Потом всё узнаешь.

Сашка невольно вздохнул. Он с радостью перескочил бы через историю с Лилией и иссопом, однако мама просила рассказать всё и к тому же она знала о драке в школе. Об иссопе она тоже знала, она сама ему его принесла.

Уткнув взгляд в стол, Сашка скороговоркой рассказал, что произошло в ту осень и зиму, закончив сценой в спортзале, которую описал буквально в двух словах. А когда он снова поднял голову, то увидел, что мама сидит, облокотившись о стол, скрестив пальцы и положив на них подбородок, и слушает его, затаив дыхание.

— Прости, — сказала она сочувственно. — Я ни слухом ни духом не ведала, что здесь не растет желтый иссоп. Я же не ботаник. Не дай я его тебе, ничего бы этого не произошло.

— Если бы ты мне его не дала, Лилия забрала бы раковину, — возразил Сашка угрюмо. — Твой иссоп явился ключом ко всему.

— Ну и забрала бы, — произнесла мама спокойно. — Это не самое страшное, что могло случиться.

Сашка мысленно согласился. После происшедшего за последние три года ценность раковины равнялась для него нулю. Если б можно было отдать ее кому-либо и вернуть этим Лилию, он, не раздумывая, сделал бы это. Даже после всего, что о ней узнал.

— Что же касается Лилии, — сказала мама, будто услышав его мысли, — не думаю, что она в полной мере успела прочувствовать, что значит быть человеком. Но кое-что должна была понять.

Мама пристально посмотрела на Сашку. Тот покраснел и пробормотал, разглядывая плавающие в чашке чаинки:

— А что бы ты сделала на моем месте? Там, в спортзале?

— Не знаю, — вздохнула мама. — Но, думаю, поступила бы по-другому.

«Как это по-другому?» — подумал Сашка, вспомнив свои переживания, когда чуть не убил на месте своих друзей. И тут же другая мысль поразила его.

— Так ты знала, что она демон? — воскликнул он. До него вдруг дошло, что мама больно спокойно рассуждает о Лилии.

— Знала, — согласилась она с усмешкой. — Тетя Зина вычислила это прошлой зимой, когда я посылала тебя к ней. У нее появился некоторый опыт в таких делах после того, что с ней произошло.