Ралли

— Я собираюсь навестить тебя, — сказала она. — Скоро.

— Хорошо. — Он протянул телефон вперед, очевидно, закончив разговор с Глорией. — Держи, мамочка.

Я отключила громкую связь и прижала его к уху.

— Ты в порядке?

— Это отстой.

После того, как Глория окончила среднюю школу, она решила, что зимы в Монтане не в ее вкусе, и переехала учиться в колледж в Финиксе. Она приходила к нам на ужин по крайней мере три раза в неделю и оставалась ночевать у нас дома, когда Раш уезжал на выездную игру. Два года назад мы с ней ходили на матч за Суперкубок, когда «Кардиналс» обыграли «Стилерс», и Раш заработал себе кольцо. А в тот вечер, когда у Раша было последнее сотрясение мозга, она присматривала за детьми, пока мы с мужем были в больнице.

Глория была совсем не в восторге от этого шага.

Раш подозревал, что ей не потребуется много времени, чтобы вернуться на землю Монтаны, особенно теперь, когда парень, с которым она встречалась пару лет, только что разбил ей сердце. Ее связи с Аризоной были в лучшем случае слабыми.

— Люблю тебя, — сказала я.

— Я тоже тебя люблю. — Она дулась не меньше, чем мой шестилетка. — Пока.

Я повесила трубку и взглянула на Раша, на его губах играла ухмылка.

— Держу пари, она переедет сюда в течение года.

— Я не принимаю это пари, — пробормотала я, вызвав тихий смех.

Он притормозил перед последним поворотом в наш новый район, въезжая в ворота загородного клуба.

Пышная зеленая трава раскинулась между деревенскими домами с деревянной обшивкой и сверкающими окнами. Все дома были расположены вокруг лучшего в Мишне поля для гольфа, предназначенного исключительно для членов клуба. Площадь каждого дома здесь составляла менее пяти тысяч квадратных футов. В здании клуба были бассейн и фитнес-центр.

В нескольких милях от нас, на противоположном конце города, стоял маленький, обветшалый домик, который каким-то чудом уцелел. Я не была в доме своего детства с того дня, как мы с Глорией собрали последние мамины вещи и сдали их на хранение. С тех пор, как мы продали дом человеку, намеревавшемуся его снести.

Это было похоже на другую жизнь. Другое место. Может быть, я проеду мимо на днях, если любопытство возьмет верх. Или, может быть, я позволю прошлому остаться в прошлом, заменив старые воспоминания новыми.

Раш притормозил и свернул на подъездную дорожку к нашему новому дому.

— Мы на месте.

Как только колеса остановились, Ралли отстегнул ремень безопасности.

— Я могу выйти?

— Ага. — Раш заглушил двигатель, достал ключи и вылез из машины, чтобы догнать нашего сына, который мчался к входной двери.

Сзади послышалось хныканье, и я вытащила Милу из ее автокресла.

— Привет, малышка. Ты хорошо спала?

Она потерла пухлым кулачком глаза, а затем привалилась к моему плечу, пока я несла ее в дом.

Там было пусто, если не считать букета цветов, оставленного на кухонном столике, — подарка от нашего агента по недвижимости. Остальные наши вещи, включая мою машину, доставят завтра на грузовике.

В коридоре послышались торопливые шаги.

— Ралли выбирает себе комнату, — сказал Раш, забирая Милу из моих рук.

Она уткнулась в его сильную грудь, все еще полусонная. Ее темные волосы завились на концах, когда она засунула большой палец в рот.

Ралли унаследовал мои рыжевато-русые волосы, но в остальном он был миниатюрной копией Раша, с карими глазами и такими же носом и ртом. Он был выше любого другого ребенка в своем детском саду в Финиксе, и я подозревала, что так будет и здесь. И у него был природный атлетизм Раша, он всегда хотел поиграть в мяч или погонять его ногой по футбольному полю.

Мила, если не считать ее каштановых волос, была моей копией. Глаза цвета карамели. Миниатюрная фигура. Серьезный настрой.

Я подошла к Рашу, и мы оба уставились через раздвижные стеклянные двери на задний двор и поле для гольфа за ним. Двое мужчин промчались мимо на гольф-каре.

— Я люблю тебя. — Я прижалась к Рашу.

Его рука скользнула по моим плечам, прижимая меня к себе.

— Я тоже люблю тебя, сладкая.

Были люди, которые считали, что Раш поступил глупо, уйдя на пенсию после такого короткого периода в НФЛ. Спортивные комментаторы и зрители подвергали сомнению его решение бесчисленное количество раз.

Но их не было в той больничной палате в январе. Они не прислушались к предупреждениям врачей о риске множественных сотрясений мозга.

Раш получил сильный удар во время своей последней игры и потерял сознание. Это было его третье серьезное сотрясение мозга, и оно напугало нас обоих.

Он хотел быть человеком, который будет помогать нашим детям с домашними заданиями по математике. Он хотел прожить свою жизнь без хронических головных болей и потери памяти. Повреждение мозга? Не стоит рисковать. Поэтому он ушел на пенсию и оставил профессиональный футбол. И после звонка Форду Эллису мы разработали новый план.

— Мы будем спать здесь? — Ралли ворвался в гостиную, его голос эхом разносился по пустому пространству.

— Не сегодня, — сказал Раш. — Мы будем спать здесь завтра, когда привезут наши вещи.

Плечи Ралли поникли.

— Я проголодался.

— Давай поужинаем. Потом можем поехать в отель, и ты сможешь поплавать.