Ралли «Конская голова»

Вот как это случилось. Как-то Карман, в очередной раз придя на "десятке" последним, заглянул в бар. Он, который никогда здесь не бывал. Случайно, в первый и последний раз. Его всюду сопровождали ироническими усмешками. Он всегда приходил последним. Другой бы привык, но не он. "Идет одно очко", — говорили о нем на стадионе. Или просто: "Очко". Всю свою жизнь он бегал за одним-единственным очком, без всякой надежды на победу.

— Да, он всегда приходил последним.

— Был лучшим из худших, по-другому не скажешь.

Когда необходимо было очко, ставили Кармана. Неохотно, с сомнениями и спорами, но ставили. Стиль, кстати, у него был неплохой. Шаг мягкий, длинный, эластичный. Ему не хватало финиша.

Разумеется, таланта у него не было. Поднахватался техники и тактики, и только. Он ведь бегал не один год, чему-то должен был научиться. Да он и сам так говорил. Он это чувствовал, и это видели все. Вероятно, ему вообще не следовало начинать. Не знаю, что его привело на стадион. Впрочем, он был невероятно самолюбив.

— Можно сказать и так.

— А как еще это назвать? Он очень хотел выдвинуться, но ничего не получилось. И вот, после очередного матча, после всего этого свиста и улюлюканья, он впервые заглянул в маленький бар при стадионе. Сюда пускали всех, не только спортсменов. Идеальное место для встреч болельщиков с мастерами. Именно здесь раздавали автографы.

— Помню. Бармену говорили: "Два больших лимонада, пан Иозеф". Иначе он не давал. И пили с мастером воду. Я хорошо знал это место.

— Даже так? К спортсменам было не протолкнуться. Лишь Карман одиноко стоял у дальнего конца стойки.

— Представляю. Это его худое лицо. И эти его плечи. У многих бегунов верхняя часть туловища выглядит недоразвитой по сравнению с ногами.

— Да, плечи у него были узковатые. Так вот, тут-то и подходит к нему этот ученый — Карман не называл его иначе как Профессор. Подходит и говорит: "Пан Карман, давайте по одной для храбрости. Хорошо?" Карман отодвинулся. Он хотел один, за оранжадом, отметить свое очередное поражение. Свое новое унижение. Или это была зависть к другим, победившим? "Отстаньте от меня". — сказал он, но посетитель сделал вид, что не слышит; "Два больших, пан Иозеф".

На стойке появились две рюмки коньяку. Одна из них перед Карманом. "Выпейте, — сказал Профессор. Иногда помогает".

Карман не реагировал. Посетитель опрокинул свою, заказал еще. Перед Карманом стояли уже две рюмки. "Отвяжитесь, чего вы ко мне пристали?" "Пожалуйста, не нервничайте, — вкрадчиво попросил Профессор. — Я сделаю из вас чемпиона". Карман резко отвернулся, задел локтем рюмку, та покатилась. "Нехорошо, пан Карман, — не выдержал бармен Иозеф. — Нельзя так делать, когда угощают". Тогда Карман взял вторую рюмку, поколебался — и выпил. Потом еще.

"Зачем ты бегаешь? — поинтересовался Профессор. — Проигрываешь, но все-таки бегаешь". — "А что я умею еще? Ничего не умею. Ни-че-го". — "Но какая-то специальность у тебя есть?" — "Да, был токарем. Плохим токарем. Если не стоишь каждый день у станка, навык теряется, верно? А начинать сначала поздно, ведь так?" — "Ну ладно, — сказал Профессор, — успокойся. Я сделаю из тебя чемпиона". — "Кто же вы такой, дяденька? Миллионер? Импресарио? В Америку хотите меня сманить? Не получится. Идите лучше к Хмелинскому, он любит деньги. И всегда выигрывает. Двадцать девять минут для него норма". — "Он мне не подходит, — отмахнулся Профессор. — Мне нужен ты. Я давно за тобой наблюдаю. С тех пор, как ты начал бегать. Мне нужен именно такой. Бесталанный. Разочарованный. Безнадежный, но самолюбивый. Из такого я сделаю чемпиона". — "Вы пьяны", — сказал Карман. Ему, вероятно, очень хотелось отвесить собеседнику оплеуху. Но он никогда не дрался, не умел драться. И лишь повторил со злостью: "Вы пьяны". — "Нет, я просто ученый. Я действительно могу сделать тебя чемпионом. Хочешь попробовать? Ты ничем не рискуешь, продавать душу не нужно. Согласен?" Карману показалось, что он разговаривает с сумасшедшим.

— Почему с сумасшедшим? — неожиданно возмутился мой собеседник. — Это Карман был сумасшедшим, что согласился на какие-то эксперименты.

— Карман? У него не было выхода. И он ничем не рисковал, как ему казалось. Однако риск был. Профессор предложил ему свой препарат. Собственно, речь шла о целом курсе.

— И Карман согласился.

— Да, — сказал я. — Это был длительный и неприятный курс.

— Зачем же он согласился? Кто его заставлял? Почему эти идиоты всегда лезут туда, где не выдерживают?..

Над нами сгущались мрачные тучи, и вода потемнела, хотя оставалась теплой. Моего собеседника, очевидно, задела за живое эта история, Я уже раскаивался, что так много ему рассказал.

— Что значит "лезут"? Вы же его не знали. Дело не только в самолюбии.

— А в чем же еще? Но все равно, продолжайте.