Ралли (ЛП)

— Черт. — Я отбросил телефон в сторону и откинул голову на газон, любуясь звездами.

Я беременна

Что теперь?

Независимо от того, сколько раз я задавал себе этот вопрос, я не мог найти ответа. Так что я уставился на звездный овал и провел худшую ночь в своей жизни там, где обычно чувствовал себя лучше всего.

Когда рассвело, она так и не позвонила.

В тренажёрном зале была клавиатура для доступа студентов-спортсменов. Мы могли приходить и уходить по мере необходимости, чтобы заниматься спортом и тренироваться. Тренеры не хотели, чтобы мы платили за посещение тренажерного зала или использовали оборудование, которое не было самым современным, поэтому у всех нас были коды доступа в нерабочее время.

Шесть часов утра — не такой уж странный час, но, когда я возвращался со стадиона, проведя ночь на пятидесятиярдовой линии, двери были заперты.

В здании было тихо, в воздухе витали ароматы бетона и средства для мытья полов. Наша первая тренировка состоится только около полудня. Разминка могла бы прояснить мою голову и помочь придумать ответ Фэй.

Часы, проведенные на поле, определенно не помогли.

Когда я вошел, в раздевалке автоматически включилось освещение. Стойкий запах одеколона, пропотевшей одежды и металлических шкафчиков, знакомый, как моя собственная кожа, должен был бы успокаивать, но после того, как я переоделся в шорты и футболку из своего шкафчика, узел в животе стал только сильнее.

Я поплелся в тренажерный зал, забившись в дальний угол огромного помещения. Футбольная команда резервировала места, когда весь зал был только наш, но в остальном мы делили это помещение с другими студентами-спортсменами.

Мне нравилось встречаться с друзьями из баскетбольной команды. В легкоатлетической и волейбольной командах было несколько девушек, которые были в лучшей форме, чем любой спортсмен-мужчина, включая меня. Меня никогда не беспокоило, что кто-то делится своими достижениями.

И за все годы, что я был в команде «Диких котов», ни разу не было многолюдно.

По крайней мере, до сегодняшнего дня.

Я был не в состоянии собраться с силами для тренировки. Вместо этого я сидел в углу, спрятавшись за штангой, и часами смотрел в никуда. Надеясь, что меня не заметят. До сих пор мне везло.

Там было несколько человек, которые пришли раньше. Один из помощников спортивного директора, работавший наверху. Парень из команды по гольфу. Девушка, которую я не узнал, но на которой была футболка лыжной команды. Двое баскетболистов.

Возможно, там были и другие. Я не обратил на это особого внимания. Я просто сидел в углу, уставившись в пустоту на полу, надеясь, что все оставят меня в покое. Если они и заметили меня, то никто не подошел.

В какой-то момент, когда все ушли, свет погас. Я не мог найти в себе сил пошевелиться и включить его. Темнота, казалось, соответствовала моему настроению.

Как долго я здесь пробыл? Вероятно, я опаздывал на тренировку. Тогда мне точно надерут задницу.

Не важно. Лекция тренера покажется мне сегодня довольно банальной.

Дверь открылась, вспыхнул яркий свет. Мой телефон, который я сжимал в руке, начал звонить. На экране высветился номер Сиэтла, штат Вашингтон.

Это не Фэй.

Она все еще не звонила. Как она могла не позвонить? В чем, черт возьми, была ее проблема? Зачем ей вообще понадобилось писать мне? Она действительно была такой трусихой, что не могла встретиться со мной лицом к лицу?

Ну, она не могла избегать меня вечно. Я имею в виду… возможно, могла бы.

Если бы не хотела оставлять ребенка.

Хотела ли она оставить его? А я хочу?

Телефон в моей руке продолжал звонить, когда рядом со стойкой для взвешивания появилась высокая фигура.

Мне не нужно было поднимать голову, чтобы узнать мужчину, который смотрел на меня сверху вниз. Я узнал его кроссовки «Найк», которые тот носил на тренировке.

Тренер Эллис.

— Раш.

Он был из Сиэтла. Он играл за «Сихокс». Я должен был сообразить, кто звонит.

Да, я опоздал на тренировку. Дерьмо. Я сглотнул, но не отрывал взгляда от экрана.

Телефон наконец прекратил звонить.

Она собиралась позвонить мне, верно? В конце концов, если я не отвечу на это гребаное сообщение, она позвонит сама.

Тренер присел на корточки.

— Раш.

— Тренер. — В горле у меня пересохло, голос охрип.

В этом году у нас были строгие правила, то ли из-за всего того дерьма, что творилось весной, то ли потому, что таков был стиль тренера Эллиса.

Комендантский час у нас был в полночь. Никакой выпивки. Никаких баров. Тренировки были обязательными. Не опаздывать. Если ты нарушал правила, твоя задница оказывалась на скамейке запасных. На неопределенный срок. Я не мог сидеть на скамейке запасных. Я должен был играть.

Двигайся. Вставай. Какого черта я не мог подняться?

Я взглянул на тренера Эллиса, ожидая увидеть хмурый взгляд. Вместо этого он выглядел… обеспокоенным.

— Скажи мне, что происходит. — Только идиот стал бы спорить с таким тоном. Он не был сердитым, но в нем чувствовалась твердость. У моего отца был такой же тон.

Стану ли я так говорить со своим ребенком?