Рама Явленный

Она ощутила руки, обхватившие ее за плечи. И только через несколько секунд Николь поняла, что спала. Ричард с тревогой глядел на нее. Прежде чем Николь смогла заговорить, в спальню вошла Элли в халате.

— Мама, с тобой все в порядке? — спросила она. — Я встала, чтобы проверить Никки, и услышала, как ты закричала…

Взглянув сперва на Ричарда, потом на Элли, Николь закрыла глаза. Она до сих пор видела искаженное болью горькое лицо Кэти среди языков пламени. Николь вновь открыла глаза и посмотрела на мужа и дочь.

— Кэти очень несчастна, — сказала она и разразилась слезами. Николь никак не могла успокоиться. Приступая к каждой новой подробности, она снова начинала плакать. — Я чувствую себя такой беспомощной, такой несчастной, — проговорила Николь, когда наконец справилась с собой. — Кэти попала в очень трудное положение, и никто из нас абсолютно ничего не сможет сделать, чтобы помочь ей.

Подводя итог жизни Кэти, не опуская ничего, кроме наиболее откровенных сексуальных эскапад, Николь не стала смягчать удар. Ричард и Элли были ошеломлены и опечалены новостями.

— Не знаю, как ты могла сидеть и смотреть на нее столько часов, — произнес Ричард. — Я бы выскочил оттуда через несколько минут.

— Кэти так несчастна, так несчастна, — качая головой проговорила Элли. Несколько минут спустя в поисках матери в спальню вошла маленькая Никки. На прощание обняв Николь, Элли взяла Никки на руки и отправилась в свою комнату.

— Извини, что я так расстроилась, Ричард, — сказала Николь несколько минут спустя, когда они собрались уснуть.

— Понятное дело, — отозвался Ричард. — День у тебя был совершенно жутким?

В сотый раз Николь вытерла глаза.

— В своей жизни я могу вспомнить только один случай, когда ревела подобным образом, — она старалась хоть чуточку улыбнуться. — В Бовуа, когда мне было пятнадцать. Отец сказал мне, что намеревается сделать предложение той англичанке, за которой ухаживал. Мне она не нравилась — холодная, далекая женщина, — но я решила не отговаривать его… просто взяла своего-домашнего селезня Дюнуа и побежала к нашему пруду, выгребла на середину озера, бросила весла и проплакала несколько часов.

На несколько минут наступило молчание. Потом Николь наклонилась, чтобы поцеловать Ричарда.

— Спасибо, что выслушал меня, я нуждаюсь в поддержке.

— Мне это было не так уж легко. Но я по крайней мере не видел Кэти, поэтому…

— О Боже, — перебила его Николь, — я чуть не забыла… ведь Арчи сказал мне, что никому из нас не разрешили возвратиться в Новый Эдем и что причина — в безопасности октопауков… Макс будет разъярен.

— Давай не будем волноваться заранее, — мягко проговорил Ричард. — Попытайся уснуть, обсудим все утром.

Николь забилась в объятия Ричарда и уснула.

— Бе-зо-па-сно-сти ра-ди, — пропел Макс. — Какого… и что это вообще означает?

Патрик и Наи дружно встали из-за стола.

— Оставьте еду, — проговорила Наи, призывая следовать детей за ней. — Мы поедим в классе, у нас будет каша и фрукты.

Но Кеплер и Галилей идти не хотели, они чувствовали, что обсуждается очень важный вопрос. Только когда Патрик, обойдя стол, направился к ним, мальчишки отодвинули свои стулья и поднялись.

Бенджи позволили остаться, поскольку он обещал Николь, что ни о чем не расскажет детям. Эпонина вышла из-за стола, чтобы в углу покормить пробудившегося Мариуса.

— Я не знаю, что это означает, — ответила Николь Максу, когда дети ушли. — Арчи не хотел слушать меня.

— Ну, это просто черт знает что, — объявил Макс. — Мы не можем уйти, и эти твои грязные дружки даже не хотят объяснить нам причины… Почему ты немедленно не потребовала приема у Верховного Оптимизатора? Тебе не кажется, что они должны предоставить нам какие-то объяснения?

— Кажется, — согласилась Николь. — Наверное, придется попросить новую аудиенцию у Верховного Оптимизатора… Извини, Макс, я не слишком удачно справилась с ситуацией… Я рассчитывала, что кроме Кэти ни о ком речи не будет, и, откровенно говоря, заявление Арчи застало меня врасплох.

— Дерьмовое дело, Николь, — объявил Макс. — Но ты здесь ни при чем… В любом случае, поскольку лишь мы — Эп, Мариус и я — намереваемся вернуться в Новый Эдем, нам и оспаривать решение октопауков… Едва ли Верховный Оптимизатор уже видела живого двухмесячного младенца.

Потом разговор в основном шел о Кэти, о кадрах, которые Николь видела вчера. Не вдаваясь в подробности, она объявила, что Кэти несчастна.

Вернувшийся Патрик сообщил, что дети уже сели за уроки.

— Мы с Наи успели переговорить, — произнес он, обращаясь ко всем собравшимся у стола. — Во-первых, Макс, мы просим тебя при детях обходиться без негативных замечаний относительно октопауков… Они и так уже боятся, когда Арчи или Синий Доктор появляются у нас. Возможно, такая реакция вызвана тем, что они слышат в наших разговорах.

Макс ощетинился и начал было возражать, но Патрик быстро продолжил: