Рама II. Сад Рамы. Рама явленный

— Думаю, да, — ответил Патрик, поправляя рюкзак.

— Ну, теперь по крайней мере не придется все время поджидать нас, старых хрычей, — подмигнул ему Макс.

Трое мужчин остановились, чтобы полюбоваться видом, открывающимся с площадки наверху лестницы.

— Иногда, — проговорил Макс, разглядывая великолепную радугу, закрывающую купол лишь в нескольких метрах над его головой, — иногда мне кажется: все, что произошло со мной после высадки с «Пинты», лишь снится мне… Как можно вместить в эту картину свиней, цыплят и даже весь Арканзас?… Масштабы не те.

— Конечно трудно, — произнес Патрик, пока они шли по коридору, — согласовать все это с нормами земной жизни. Но для меня все обстоит иначе. Я родился на инопланетном космическом корабле, направлявшемся к искусственному миру, расположенному возле Сириуса, и более половины своей жизни провел во сне. Так что я не имею ни малейшего представления о нормальной…

— Не позавидуешь, Патрик, — Макс обнял за плечи молодого человека, — на твоем месте я бы свихнулся.

Поднимаясь по второй лестнице. Макс остановился и подошел к Ричарду, шедшему позади него.

— Надеюсь, вы понимаете, Уэйкфилд, — проговорил он мирным тоном, — что я простой деревенский мужик и в наших недавних спорах совершенно ничего не имел против вас лично.

Ричард улыбнулся.

— Понимаю, Макс, и, кроме того, знаю, что бываю высокомерен, поэтому твои грубости… Словом, я принимаю твое извинение, а ты прими мое.

Макс изобразил негодование.

— Какие там к черту извинения, — сказал он, поднимаясь на следующую ступеньку.

Иглу оказалось в точности таким, каким описывал его Патрик. Мужчины надели куртки, чтобы выйти наружу. Ричард, шедший первым, прямо от двери заметил другое иглу, прежде чем Макс и Патрик успели вдохнуть холодок раманского воздуха.

— Тогда этого иглу здесь не было, дядя Ричард, — заверил его Патрик. — Я обошел все вокруг.

Второе иглу, оказавшееся примерно раз в десять меньше, располагалось в тридцати метрах от края утеса, выступающего в Цилиндрическое море. Его купол блестел в раманской тьме. Когда люди приблизились, дверь маленького иглу отворилась, и из нее вышли две крохотные человеческие фигурки ростом около двадцати сантиметров. Они светились изнутри.

— Какого беса?… — воскликнул Макс.

— Погляди-ка, — взволнованно проговорил Патрик, — это мама и дядя Ричард!

Обе фигурки повернули на юг от утеса и моря. Ричард, Макс и Патрик приблизились к ним, чтобы разглядеть получше. На фигурках были те же костюмы, что вчера на Ричарде и Николь. Точность деталей поражала. Цвет кожи и волос, черты лиц, даже форма бороды Ричарда точно соответствовали чете Уэйкфилдов, на спинах фигурок были рюкзаки.

Макс протянул руку к фигурке Николь, но, едва прикоснувшись, получил сильный электрический удар. Крохотная фигурка повернулась лицом к Максу и укоризненно покачала головой. Мужчины проследовали за парой еще несколько сотен метров, а потом остановились.

— Сомнений не остается, теперь понятно, что мы должны сделать, — сказал Ричард.

— Безусловно, — согласился Макс. — Похоже, хозяева вызывают вас с Николь.

На следующее утро Ричард и Николь собрали припасы в свои рюкзаки — в расчете на несколько дней — и распрощались со всеми членами семейства… Никки так и проспала между ними всю прошедшую ночь; когда дед с бабушкой ушли, девочка разревелась.

На лестнице им пришлось потрудиться.

— Надо было идти помедленней, — проговорила Николь, тяжело дыша, когда они в последний раз помахали рукой оставшимся с площадки под куполом. Николь ощущала, как, сбиваясь, колотится сердце у нее в груди, и терпеливо подождала, пока оно успокоится.

Ричард тоже задыхался.

— Теперь мы с тобой не так молоды, как многие годы назад в Нью-Йорке, — произнес он после недолгого молчания и, улыбнувшись, обнял Николь. — Ну, бабушка, готова ты к новому приключению?

Николь кивнула. Рука» об руку они медленно шли по длинному коридору. У подножия второй лестницы Николь повернулась к Ричарду.

— Дорогой, — сказала она с внезапным пылом. — Как здорово вновь оказаться вдвоем, пусть всего на несколько часов!. Я люблю всех наших, но. Боже мой, как мне надоели эти проклятые заботы…

Ричард непринужденно расхохотался.

— Ты сама хотела этого, Николь, никто тебя не заставлял.

Наклонившись, он поцеловал ее в щеку. Николь повернулась к нему и припала к губам.

— Не хочешь ли намекнуть своим поцелуем, — Ричард ухмыльнулся, — что нам лучше заночевать в иглу и лишь завтра отправиться в путь?

— По-моему, вы читаете мои мысли, мистер Уэйкфилд, — проговорила Николь, кокетливо улыбаясь. — Действительно, я подумала, что будет забавно представить себя сегодня ночью молодой любовницей молодого инженера… — она расхохоталась. — Хорошо хоть воображение наше еще способно взыграть.

Отойдя на три сотни метров к югу от обоих иглу, Ричард и Николь не видели перед собой ничего, кроме пятен света от фонарей. Под ногами была глина, иногда попадались мелкие камни; путь был ровен, лишь время от времени кто-нибудь из них спотыкался, если забывал смотреть под ноги.