Рама II. Сад Рамы. Рама явленный

— Ну хорошо, — сказала Николь после недолгого молчания. — Я согласна. — Она подошла к Элли и обняла ее. — Какая бы ты ни была, все равно ты моя дочь, и я люблю тебя всем сердцем. — Николь поглядела на Ричарда. — Не сомневаюсь, что согласится и твой отец, когда все обдумает.

Николь улыбнулась Арчи. Октопаук ответил широкой алой лентой, за которой последовала узенькая ярко-синяя полоса, потом ярко-желтая. Предложение это на языке октопауков обозначало «спасибо».

На следующее утро Николь пожалела, что не стала задавать вопросы октопаукам прежде, чем согласилась помочь в их научных исследованиях. Уже после завтрака их непременный инопланетный компаньон Арчи и еще двое октопауков прибыли в небольшую квартирку. Одного из пришельцев Элли представила как Синего Доктора, известного медика; он и объяснил людям все, что им предстояло сделать.

С Ричардом все было просто. Октопауки намеревались только получить от Ричарда информацию, подтверждающую сохранившийся отчет о прежних исследованиях, проведенных в дочерней колонии много лет назад. Но о Николь октопауки не имели никаких физиологических сведений; при том они уже успели узнать, подробно обследовав Элли, в какой степени генетические характеристики человека определяются наследственностью матери, и ей предстояла нелегкая процедура. Синий Доктор предполагал провести сложную серию исследований организма Николь: самая важная стадия включала сбор данных внутри ее тела с помощью дюжины крошечных витых созданий около двух сантиметров длиной и толщиной в булавку.

Когда октопаук-врач приподнял здешний эквивалент пластикового пакета, Николь, впервые увидев кишащие слизистые создания, что будут помещены в ее организм, невольно отшатнулась.

— Но я полагала, что вам нужно узнать лишь мой генетический код, а он содержится в каждой клетке моего тела, зачем же…

Яркие цветовые пятна обежали голову Синего Доктора, октопаук остановил Николь прежде, чем она смогла договорить.

— Методы получения информации о геноме людей, — Элли переводила слова Синего Доктора, — еще не слишком хорошо разработаны. Но результаты всегда точнее, если мы берем пробы клеток в различных органах и биологических подсистемах.

Потом доктор вежливо поблагодарил Николь за содействие, закончив последовательностью ярко-синей и ярко-желтой полос, которую она уже заучила. Синяя часть слова «спасибо» на мгновение привлекла к себе внимание полиглота Николь. «Итак, — подумала она, — выдержать ширину полос не просто, они учатся этому; значит, у нашего доктора какие-то дефекты речи». Чуть позже внимание Николь обратилось к предстоящей процедуре. Синий Доктор объяснил ей, что маленькие пружинки сами через кожу проникнут в ее тело и пробудут в нем примерно полчаса. «Тьфу, прямо как пиявки».

Одну из них поместили на ее предплечье. Николь поднесла руку к лицу и проследила, как крошечное животное ввинчивалось сквозь ее кожу. Пока создание погружалось в организм, Николь не ощущала ничего, но, когда оно исчезло в ее теле, женщина невольно поежилась.

Николь попросили лечь на спину. Синий Доктор показал ей два небольших восьминогих создания, красное и голубое, размером с плодовую мушку, и с помощью Элли пояснил:

— Вы можете ощутить известное неудобство, когда пружинки проникнут к вашим внутренним органам. Эти два создания могут быть использованы для анестезии, если потребуется снять боль.

И через минуту Николь почувствовала острый укол в грудь. Она даже решила, что пружинка прогрызается в одну из камер ее сердца. Увидев, что лицо Николь исказилось от боли, Синий Доктор поместил обоих жуков-анестетиков на шею Николь. И буквально через секунду она погрузилась в странное состояние, среднее между сном и бодрствованием. Николь слышала голос Элли, продолжавший комментировать происходящее, но не ощущала ничего, что творилось в теле.

Николь обнаружила, что смотрит на голову Синего Доктора, следившего за всей процедурой. К собственному удивлению Николь подумала, что начинает угадывать эмоции по тонким морщинкам на лице октопаука. Она сразу же вспомнила: когда-то ребенком не сомневалась в том, что ее любимая собака может улыбаться. «Зрение говорит нам так много, — пришло ей в голову, — куда больше, чем мы предполагаем».

Она ощущала удивительный покой. Николь закрыла глаза, а открыв их, увидела себя десятилетней девочкой, в слезах застывшей возле отца, когда пламя погребального костра поглощало тело ее матери, королевы сенуфо. Старик Омэ, ее прапрапрадед, в жуткой маске, предназначенной, чтобы отпугивать демонов, способных помешать матери попасть в потусторонний мир, подошел и взял Николь за руку.

— Все случилось, как предсказывали хроники сенуфо, Роната, — проговорил он, называя Николь, африканским именем, — кровь нашего племени достигла звезд.

Прихотливая маска колдуна растворилась в цветовых полосах, скользящих вокруг головы Синего Доктора. Николь снова услыхала голос Элли. «Итак, моя дочь — мутант, — подумала она без всяких эмоций. — Я родила не просто человека. Началась новая ветвь эволюции».