Рамаяна

Царь птиц отвечал ему: «О потомок Рагху, я — друг твой Гаруда, повелитель пернатых, гроза змей — детей Кадру. Услышав о твоей беде, я прилетел сюда с быстротой ветра, чтобы помочь тебе. Никто другой, кроме меня, — ни боги вместе с гандхарвами, ни могучие асуры, ни обезьяны — не могут спасти того, кого ранили насмерть заколдованные стрелы Индраджита: то не стрелы, а страшные ядовитые змеи, обращенные в стрелы силою чар. Ты слышал, о Рама, об извечной вражде между детьми Винаты, богини Небосвода, и детьми Кадру, пресмыкающимися на земле. Боги дали мне великую власть над потомством Кадру, некогда низким обманом поработившей мою мать; змеи трепещут и ищут спасения в бегстве при моем появлении. Я исцелил тебя, о сын Дашаратхи, но отныне будь осторожен; берегись коварства ракшасов! Они коварны по природе своей, ты же, простодушный, полагаешься в битве только на силу свою и отвагу».

Сказав это, Гаруда обнял Раму и промолвил: «Ты победишь в этой битве. Враг твой падет от твоей руки, Ланка покорится тебе, и с вновь обретенной Ситой ты счастливо возвратишься в Айодхью. Прощай!» И, обойдя обезьяньих вождей и обняв их тоже, Гаруда взмыл в небо, покрыв его своими крыльями, и вскоре скрылся из глаз.

А обезьяны, видя сыновей Дашаратхи исцеленными, испустили радостные клики, подобные рыканию львов. И забили барабаны, затрубили трубы, и обезьяны, вырывая деревья из земли для предстоящей битвы, снова двинулись к стенам Ланки с устрашающим ракшасов ревом, подобным громовым раскатам грозовых туч.

Победа Ангады над Ваджрадамштрой

И Равана услышал тот ужасный шум, поднятый обезьянами и ракшасами, ревущими и вопящими. Прислушиваясь к нему, повелитель бродящих в ночи сказал своим советникам: «Этот шум, выдающий ликование обезьяньего войска теперь, когда Рама и Лакшмана сражены на поле боя, тревожит меня». И, обратившись к приближенным ракшасам, он приказал: «Ступайте и узнайте о причине радости в неприятельском стане».

И те, поспешно взойдя на стены, узрели на поле войско обезьян, выстроившееся, чтобы идти на приступ, во главе с Сугривой и обоими сынами Дашаратхи, освобожденными от зачарованных стрел. Тогда, удрученные духом, свирепоокие ракшасы спустились со стены, предстали перед своим повелителем с побледневшими лицами и горестно поведали ему ту бедственную новость.

Услышав от них, что Рама и Лакшмана восстали от ран и вновь появились на поле боя, владыка ракшасов охвачен был великой яростью и тревогой: «Если, смертельно раненные страшными стрелами Индраджита, дарованными ему богом, восстали эти оба, возвращенные к жизни, я вижу, что бесполезным оказалось мое могущество и тщетным были удары нашего оружия». И, вздыхая тяжко, словно разгневанный змей, Равана обратился к могучему и свирепому ракшасу Ваджрадамштре, восседавшему посреди собрания ракшасов, и повелел ему: «Ступай, о достойный, возьми с собою войско, убей Раму и Сугриву и истреби обезьянью рать!»

«Да будет так!» — отвечал Ваджрадамштра и, выйдя поспешно, приказал военачальникам строить войска. И, одетый в блистающую кольчугу, с золотыми браслетами и поножами, с драгоценной диадемой на голове, с луком в руке, он взошел на золотую колесницу, сверкающую как пламя, и выехал из Южных ворот навстречу обезьянам могучего Ангады. Следом за ним устремились с воинственным кличем, подобным грому, полчища грозных ракшасов, вооруженных копьями и мечами, бердышами, железными палицами, булавами, дубинами, дротиками и пиками, арканами и топорами. Вместе с пешими воинами мчались в бой всадники на быстрых конях, летели колесницы, украшенные стягами, бежали слоны, подобные движущимся горам. И все войско ракшасов наступало на обезьян грозовою тучей, гремящей и мечущей молнии.

Когда Ваджрадамштра выехал из Южных ворот на своей боевой колеснице, недобрые знамения появились в небе перед его взором. Вороны, каркая, закружились над его головою, и отвратительный стервятник опустился и сел на верхушку его стяга. Шакалы в лесах подняли зловещий вой. Воины Ваджрадамштры стали спотыкаться. И обезглавленный труп с леденящим душу воплем упал прямо на его пути.

При виде этих зловещих примет душа Ваджрадамштры омрачилась тоскою, и войско его дрогнуло. Обезьяны же, видя это, ринулись на врагов с ревом и рыком, потрясающим землю.