Раминар (СИ)

   Вдова ответила не сразу, выдержав продуманную паузу.

   - Сколько?

   - Двести пятьдесят.

   Шеа ожидала чего-то в этом роде. Уж своего этот делец упускать не собирался. Она не сомневалась, что за подделку "сокола" он запросил бы не меньше - и это было бы свинством, но для настоящих аэровых клинков, даже без бечевы, цена названа была соответствующая.

   - По рукам, - кивнула она, отвязывая кошель.

   Отсчитав десять двадцаток, а остальное добрав мелочью, Шеа отдала деньги и хотела уже убрать перевязь в сумку, когда кожей ощутила недоброе напряжение в воздухе. Молодчики подобрались, потихоньку заходя к ней со спины. Дяденька с телеги уже давно стоял, прислонившись к единственной двери и скрестив руки на груди, а торговец, пристроив монеты в мошну за пазухой, с гадким выражением лица заговорил:

   - Деньги не такая уж редкость. Ты верно сказала. Но у кого-то их мало, у кого-то много... Чуешь несправедливость? Ты бы вот, не мелочась, кинула мне остаточек - да и разошлись бы полюбовно.

   Шеа ощутила тошноту. "Скука смертная... Ну хоть бы раз им хватило выдержки взять свое и не больше". Предчувствуя крушение сделки, она предприняла первую и последнюю попытку избежать неприятного завершения вечера.

   - Давай разойдемся не полюбовно, а по-честному.

   - Не-а.

   Вдова с досадой дернула плечом, тут же накидывая на себя перевязь.

   - Отберите "рыбок", ребята! - с опаской отступая, гаркнул торговец.

   Ребята прогулочным шагом двинулись вперед, переваливаясь, как медведи после спячки. Такой способ наступления у выросшей из коротких штанишек шпаны почему-то был в фаворе. Пока они ковыляли, уверенные в своей силе и успехе задуманного, Шеа без спешки сплела бечеву из ручья силы, что, наполняя сосуды, струилась сквозь поры кожи, сгущала воздух. Бечева подхватила ножи и один за другим выдернула из петель. "Хвост дракона" свернулся кольцом у ног Вдовы, зависнув в нескольких энах над полом. От двери донесся сиплый вздох - это дяденька с телеги осознал крутость поворота событий. Медведи споткнулись. Торговец подобрал отвисшую челюсть. Глаза его забегали, пока мозг лихорадочно искал способ разрядить обстановку. С магичкой местным было не потягаться. Так что оставалось только  пойти на попятный. Например, превратив все в шутку.

   - Ах-ха-ха! Ребята, хорош! Гостья приняла наш розыгрыш за чистую монету! Перестарались, лбы. Кто ж с такими минами на девушку прет!

   - Не паясничай, - оборвала Вдова щедро приправленный жестикуляцией монолог. - Ты прогорел.

   Не успел тот что либо ответить, как в горле у него забулькало, когда кровь хлынула из распоротых "рыбкой" сосудов. Шеа не прощала обмана. Никому.

   "Хвост дракона" гибкой лентой вырвался из раны, роняя тело на пол, и, описав дугу, опал вниз. Ножи легли в петли. За спиной Шеа к этому моменту не было ни души. Только дверь медленно ползла на хорошо смазанных петлях, затворяя опустевший проход.

   Вернувшись в трактир за вещами, Вдова отметила про себя, что слухи и всякого рода последствия еще не омрачили настроения хозяина. Он трепался у стойки с каким-то знакомым и даже не кивнул, когда Шеа прошла мимо. Сама она на разговоры напрашиваться не собиралась.

   Немногочисленный багаж был подготовлен еще днем. Так что сейчас она просто подцепила сумку с кровати, убрала в нее сверток с "рыбками", и вышла, заперев дверь. Трактирщик заметил Вдову, только когда она звякнула ключом, кинув его на стойку.

   - Как дела в городе? Закончила?

   - Мгм.

   - Ну стало быть, ровной дороги. Всех благ!

   - Мгм.

   Сделка по приобретению коня прошла заметно глаже. Смотритель почтовой станции безропотно принял приличную сумму, не трепля при этом нервы ни себе, ни людям, в результате чего Шеа уже на закате покинула Зенир верхом на сером Патрикее - так звали коняшку. Отдалившись от города на десяток ласандов, она уже в полной темноте съехала с тракта, направляя коня на северо-запад. В сторону Турвона - столицы империи.

                                                               * * *

   Нод стоял на пороге балкона, отведя рукой занавес, и, казалось, любовался видом на бухту. На самом деле мысли его вились вокруг происшествия в катакомбах Каралона и пока не проявившихся последствий. Вряд ли он видел блики солнца на куполах ратуши и храмов, скопление парусников на рейде и стаи чаек, носившихся над волнами.