Раминар (СИ)

   Греллар шипел от напряжения, сдерживая Струны. Глаза рыжего уже были похожи на темные озера с бликами мутного оранжевого пламени в них. Маг давил на преграду, кромсал нити одну за другой, и Нод еле успевал перенаправлять энергию, формируя новые каналы. Магистр чувствовал, что резерв лады подходит к концу - адепты держались из последних сил, истощенные, вымотанные до предела. Дипломатия не принесла плодов, разговор сорвался в пропасть, и возобновлять его теперь было поздно. Нод понимал, что Струны долго не выдержат, но думать о том, что случится, когда чужак окажется свободен, совсем не хотелось. О Небо, да ведь он еще ни разу не атаковал толком - а у Верховных уже заканчивались козыри в рукавах! Смешно сказать, но все, чем он до сих пор занимался, это лишь разрушение возводимых вокруг него преград. Как же глупо и самонадеянно было начинать облаву без дополнительных "источников". В итоге магистру пришлось буквально высушить до дна собственных адептов. Использовать их, как расходный материал. И чего ради? Все пошло прахом!

   Когда Диммра свалился, истекая кровью, Нод на секунду растерял самообладание, чувствуя, как холод змеей сползает между лопаток. Люди умирали. С криками и плачем. Греллару страшно было задумываться о том, что убивало их и насколько мучительно. Маги, державшие Струны, начали оглядываться, бледные и затравленные. Перед Нодом встал выбор: продолжать удерживать трещавший по швам барьер или обрушить остатки силы на учинивших бойню чужаков, в надежде, что этого удара хватит, чтобы их обезвредить. Магистр, скрипя зубами, в мгновение ока опустошил сети рвущихся каналов, на ходу проговаривая новую формулу.

   Температура воздуха резко упала. Дождевые капли, не достигнув земли, обратились льдинками, хлопья снега закружились в водоворотах пронизывающего ветра. Над пастушьей тропой зависла грязно серая тяжелая туча.

   Проревев бешеное: "В стороны!!!" - Нод обрушил вниз сотни пудов сжатого ледяного воздуха.

   Почувствовав свободу, Одор подхватил обезумевшую от кровавого буйства Раштан и влепил ей звонкую пощечину, так что у нее голова дернулась. Фиалковые глаза потрясенно уставились на учителя, но применение силы возымело действие - маги на земле перестали корчиться. Воздух резко похолодел. Гальту хватило одного короткого взгляда, чтобы оценить масштабность затеи Верховного. Ускорившись, он рванулся к израненному ящеру, перепрыгивая через неподвижные тела. Все, кто мог стоять, уже уносили ноги. Рухнув перед Юкой и скинув рядом с ним гоблинку, Одор выхватил из-за ворота рубашки цепочку с серебряным когтем. Едва показались первые капли густой темной крови, как он размазал ее прямо по запястью в несложный знак. Осмотревшись, гальт определил границы будущего купола и направил энергию.

   Удар был страшен. Казалось, что с неба упала исполинская наковальня. За границей барьера раздробило камни, и сама земля просела на несколько кратов.

   Когда Одор открыл глаза, то увидел над головой покрытый инеем свод. В воздухе оседала тишина. Выждав еще несколько минут, он убрал заслон. Сверху просыпался сухой колючий снег, целуя пылающую кожу. Область, бывшую под куполом, окружил свежий ров, от дороги не осталось ни следа. Кустарник расплющило и впечатало в землю.

   Медленно кружась, опадали снежинки. Сквозь тонкий белый покров вокруг скорченных в агонии тел проступали темные влажные пятна. Круглая, как блюдо, площадка напоминала чудовищный жертвенный алтарь.

   Юка хрипло дыша лежал там, где его оставили маги. Не двигаясь, смотрел на гальта блестящими глазами. Одор с трудом отвел взгляд, разыскивая Верховного. Тот полусидел, прислонившись к валуну с отметками расстояния до города, и следил за самим гальтом. Нечто странное блуждало в его взоре. Недоверие и оцепенение. Казалось, даже имея силы для нового удара, он не стал бы сейчас нападать. Будто что-то поразило магистра до глубины души, сбило с толку, и он не знал, как вести себя дальше.

   Отвернувшись, Одор склонился над Раштан. Она была без сознания. Дышала ровно и глубоко. От уголка губ тянулась вниз через щеку алая ленточка. Подхватив ее пальцем, гальт позволил Юке слизать кровь. В течение минуты по телу ящера шла знакомая волна изменений: порезы и проколы затянулись, пробились наметившиеся в прошлый раз шипы на хвосте. Когда Юка утвердился на лапах, Одор с уверенностью мог сказать, что Баклажан стал больше, хотя сам процесс роста не был заметен во время изменений. А еще что-то новое добавилось в выражение его морды. Серьезность, граничащая с суровостью. Первый бой повлиял на малыша гораздо сильнее, чем все капли крови, подаренные ему гоблинкой. Он больше не был детенышем.

   Нод чувствовал себя опустошенным. Тело покинули последние силы. Личина растаяла. Противостояние чужеродной воле неизвестного мага оказалось более выматывающим, чем любые иные схватки, случавшиеся на долгом веку Верховного. Но самое сильное потрясение вызвано было другим...

   Греллар до сих пор не верил своим глазам - чужак прикрыл куполом всех не сумевших покинуть область удара адептов, включая Диммру.