Рамсес II Великий. Судьба фараона

Рамсес подавил нетерпение; решительно, Нижние Земли всегда были своего рода выгребной ямой. Сначала гиксосы установили там культ своих богов, в числе которых был и Сет, с которым его, фараона, теперь в открытую отождествляют. Что ж, в любом случае он наведет там порядок. Он построит в этом месте свою столицу и докажет всем чужеземцам, что в долине Великой Реки один царь — он. Пер-Рамсес станет жемчужиной Нижнего Египта. Уасет и даже Хет-Ка-Птах находятся слишком далеко, да и потом, он давно устал от древних городов, где, как он подозревал, его считали случайным гостем, ничем не примечательным фараоном, оказавшимся в списке правителей между царем прошлым и царем будущим. В Пер-Рамсесе он будет первым, единственным и вечным.

— Позовите ко мне Маи, — приказал он.

— Твое величество, управитель работ Маи сейчас в Пер-Рамсесе, выполняет твои приказания, — ответил первый придворный. — Он будет здесь только через два дня.

— Ну хорошо, я сам поеду к нему завтра. Приготовьте лошадей.

За ужином он сообщил семье о своем отъезде. Нефертари изъявила желание составить ему компанию. Именхерунемеф, старший из сыновей, недавно переименованный в Именхерхепешефа [33], тоже попросил отца взять его с собой. Смена имени добавила мальчику отваги, ведь отныне Амон стал его «вооруженной рукой». Рамсес согласился удовлетворить обе просьбы. На следующий день царский кортеж отправился в путь — конная охрана, придворные, писцы, слуги, парикмахеры, кормилицы — без малого полторы сотни человек, большая часть которых ехала на запряженных волами повозках. К счастью, если выехать на рассвете, путешествие занимало всего один день, включая остановки по требованию женщин, когда им хотелось писать. Главным развлечением было наблюдать за крестьянами, когда кортеж проезжал через деревню, — взрослые смотрели, открыв рты, а дети старались подойти поближе, чтобы рассмотреть никогда не виданных путешественников, которые казались им чуть ли не богами.

Расположенный посреди рукотворного озера Резиденции Пер-Рамсес был почти островом, к которому вела узкая полоска земли. Полдюжины обелисков и четыре храма, два из которых еще строились, нечетко вырисовывались в сумерках. Кортеж направился к зданию, которое придворный назвал дворцом, хотя рабочие только начали крыть крышу; часть стен были незакончены. Наконец с большим трудом они устроились на ночь в пяти сырых комнатах, где можно было поставить кровати. Там слуги расставили жаровни с ароматными травами, чтобы прогнать комаров и других крылатых кровопийц. Рамсес, бесспорно, был богом, но все же дворец не мог быть готов по мановению руки. На ужин собрали, что могли, — на войне как на войне. Охрана раздобыла немного продуктов и сена в соседней деревне. Военные легли спать на голой земле, закутавшись в одеяла, потому что ночи были прохладными. Внезапно начался ливень, и полы в покоях царской семьи залило водой.

— Что ж, по крайней мере, клопов нам опасаться не стоит, чего не скажешь о тараканах, — сказала Нефертари, колотя своей царской сандалией по стенам.

— Мыши тоже спасаются от воды, — добавил Рамсес, когда в комнату заскочило несколько мышей, стремящихся укрыться от льющейся с неба воды.

Пришлось звать слуг, которые метлами прогнали этих незваных квартирантов.

Чаша теплого молока, поданная утром, каждому показалась благословением. Что до банных процедур, то царственному семейству пришлось обмыться наспех, на сквозняке, поскольку во «дворце» не было бассейна и, тем более, очага и посудины, в которой можно было бы подогреть воду.

Наконец появился долгожданный Маи. Некогда этот костлявый морщинистый мужчина был военным и во времена правления Сети отличился своим здравомыслием и умением наводить порядок. Байка о нем однажды достигла ушей Рамсеса, и фараон решил присмотреться к этому бравому вояке. Суть ее была в следующем: Маи направили в Верхние Земли следить за изготовлением гранитных блоков, используемых для создания обелисков; там он пришел к выводу, что у камня, как и у древесины, есть «волокна» и что блоки, вытесанные в неправильном направлении, менее прочны, чем прочие. Судя по всему, самого Маи «вытесали» с учетом «направления волокна».

Монарх с зодчим отправился в город по раскисшей дороге, чтобы посмотреть, как идут работы.

— Я думал, что сделано больше, — сказал Рамсес.