Ранчо

Таня чувствовала себя виноватой. В Мэри Стюарт сразу проснулись материнские инстинкты: она стала поправлять больной постель, принесла ей сухие крекеры, кувшин лимонада на случай, если ей опротивеет простая вода, и банан для пополнения запасов калия, потерянного организмом при поносе.

– Вы такие молодцы! – На глазах Зои выступили слезы. Она пребывала в расстроенных чувствах и скучала по своему ребенку. – Я должна уехать. – Она разрыдалась, потом разозлилась на себя. – Врач думает, что я останусь еще на неделю, – произнесла она со страхом, словно это было не продление ее отпуска, а смертный приговор.

Увы, разговор с врачом о ее состоянии этим не ограничился. Она снова представила себе ситуацию во всей ее неприглядности. К несчастью, Зоя разбиралась в своем страшном недуге лучше, чем он, и знала, на что может рассчитывать. Недаром она ежедневно имела дело с этой болезнью. Подруги наблюдали за ней со страхом: им было невдомек, почему она рыдает. Их забота только добавила ей жалости к себе. Она еще не до конца смирилась с тем, что у нее нет будущего.

– Может быть, тебя еще что-то тревожит, Зоя? – Мэри Стюарт присела к ней на постель. Обычно Зоя умела держать себя в руках. Ее моральное состояние пугало подруг еще больше, чем мертвенная бледность.

– Нет, ничего. – Она еще раз высморкалась и хлебнула воды. На душе у нее было очень тяжело: ее ждала скорая смерть, и ей некуда пристроить дочь. Она уже думала о подругах и решила, что они не подходят: у Тани никогда не было детей, Мэри Стюарт своих уже вырастила, Обе еще могли бы и родить, так что совсем сбрасывать их со счетов как приемных матерей преждевременно, но ей тяжело затевать с ними этот разговор. Ведь пришлось бы признаться, что у нее СПИД. Как врач ни советовал открыться подругам и положиться на их помощь, она не считала это возможным. Она услышала от него те же самые слова, которые сама твердила своим пациентам. – Просто надорвалась на работе.

– В таком случае пусть это послужит тебе уроком, – проговорила Таня нарочито спокойно. Состояние Зои вызывало у нее сильную тревогу. – После возвращения тебе придется сбавить обороты, может быть, даже пригласить в клинику партнера.

Зоя и сама об этом подумывала. Единственным пригодным кандидатом был Сэм, но она боялась, что он не согласится. Раньше его не привлекала постоянная практика. Он был полностью удовлетворен ролью подменного врача.

– Тебе ли читать мне нотации? – раздраженно бросила она Тане, удивив обеих подруг. – Ты вкалываешь больше, чем я.

– Ничего подобного. К тому же пение не такой источник стресса, как уход за умирающими.

Эти ее слова вызвали у Зои новый поток слез. Она чувствовала себя беспомощной. Зачем она притащилась в Вайоминг? Ведь не хотела, чтобы подруги видели ее в таком состоянии...

– Перестань, Зоя, прошу тебя! – взмолилась Таня. – У тебя упадок сил, вот ты и воспринимаешь все в мрачном свете. Лежи и спи. Если хочешь, я побуду с тобой. Вот увидишь, к вечеру ты оживешь.

– Ничего подобного! – упрямо буркнула она, ненавидя свою участь.

– Я тоже никуда не поеду, – заявила Мэри Стюарт решительно.

Зоя улыбнулась сквозь слезы:

– Лучше ступайте обе. Мне станет только хуже, если я буду знать, что из-за меня вы лишаете себя радостей. Просто мне стало жалко саму себя. Я поправлюсь, честное слово! – Она уже успокаивалась, и Таня, глядя на нее, впервые за утро перевела дух. – К тому же вас ждут кавалеры. – Она высморкалась. В отличие от нее подруги при всех своих невзгодах вели нормальную, полноценную жизнь.

– Я бы так этого не называла, – возразила Мэри Стюарт с улыбкой. – Вряд ли Хартли понравится роль кавалера.

– Гордон и подавно обалдеет, если поймет, что кто-то еще знает о его говорливости, – добавила Таня.

– То-то вы прошлой ночью провели на улице несколько часов! – Несмотря на утомление, Зоя не могла не радоваться за подруг. – Главное – осторожность!

Мэри Стюарт кивнула в знак согласия. Обе знали, что обычно Таня помнит о благоразумии, но иногда больше доверяет сердцу и совершает ошибки.

– А теперь спи, – ласково попросила Мэри Стюарт.

Зоя кивнула.

Как ни странно, ей не хотелось, чтобы они ее покидали. Она бы предпочла побыть с ними. Еще немного – и она вообразит, что это не подруги, а ее родители.

– Придется позвонить Сэму, – проговорила Зоя сонным голосом. – Не уверена, что он сможет подменять меня на следующей неделе. Если нет, я должна буду вернуться любой ценой, чтобы мои больные не остались без присмотра.

– Большей глупости нельзя себе представить. – Таня выразительно посмотрела на Мэри Стюарт. – Мы никуда тебя не отпустим. Ты теперь наша заложница. – Зоя встретила эти слова смехом, который быстро сменился слезами. Мэри Стюарт наклонилась к ней и поцеловала.

Зоя по-прежнему была очень плоха. Заглянув ей в глаза, Мэри Стюарт уловила в них испуг и грусть. Оставить подругу одну она не могла, лезть Зое в душу не хотела. Ею руководило лишь желание помочь. Наклонившись ниже, она спросила:

– Ты ничего от нас не скрываешь? Может, хочешь что-нибудь рассказать?