Ранчо

Ужин прошел весело. Хартли и Мэри Стюарт выглядели довольными, Зоя тоже: она снова побывала в больнице Джона Кронера. Ей нравилось его общество, а он был признателен ей за помощь в лечении больных. За едой было столько шуток и смеха, что Таня ушла от подруг позже обычного. Все, даже Хартли, знали, куда она направляется. Правда, он удивился бы, узнав, как подолгу она пропадает. Что ж, Гордон – славный парень, и они с Таней отлично подходят друг другу. Хартли не находил в этой связи ничего шокирующего.

Она добралась до его домика тем же путем, что и обычно. В небе сияли бесчисленные звезды. Ночь была такой чудесной, что ей не хотелось в помещение. Проходя мимо лошадей, она услышала тихое ржание. Гордон поджидал ее как обычно. Он поставил музыку, сварил к ее приходу кофе. Сначала они болтали, потом любили друг друга. Лежа в его объятиях, она жалела, что время нельзя обратить вспять. Как же быстро оно бежит!

Они разговаривали допоздна. Потом вдруг услышали какой-то треск. Раздался собачий лай, громкое конское ржание. Гордон замер и прислушался. Собака залаяла снова. Лошади ржали и беспокойно метались по загону.

– Что случилось? – тихо спросила Таня.

– Не знаю. Их часто кто-то тревожит: то в загон проберется койот, то кто-нибудь пройдет мимо... Скорее всего ничего особенного.

Но минуло десять минут, а лошади не только не успокоились, но разволновались еще больше.

Гордон решил одеться и наведаться в конюшню.

– Уверен, все нормально, – сказал он напоследок. В его обязанности входило приглядывать за порядком.

Таня знала, что не может пойти с ним.

– Я подожду, – пообещала она, наблюдая, как он натягивает штаны, обувается, надевает на голое тело свитер. В лунном свете он был так красив, что она едва не крикнула ему: «Остановись!» На прощание она наградила его таким призывным поцелуем, что он проговорил, выходя:

– Я тебя понял. Сейчас вернусь.

Гордон побежал к загону, потом, огибая угол, замедлил бег. Таня наблюдала за ним в кухонное окно и не заметила никакой опасности. Лошади продолжали ржать и шарахаться, в остальном же все было спокойно. Гордон долго не возвращался.

Через час Таня забеспокоилась. Она не знача, что и подумать. Вдруг одна из лошадей захворала и ему пришлось остаться, или еще какая-нибудь напасть? Она никого не могла позвать на помощь, никого не могла попросить взглянуть, в чем дело.

Наконец решила одеться и пойти на поиски самостоятельно. Даже если ей кто-нибудь повстречается, она сможет отговориться: мол, не спалось, вот и вышла прогуляться. Никто не догадается, где она только что была.

Она медленно двинулась к загону. Внезапно наступила полная тишина. Стоило ей свернуть за угол – и она увидела их: мужчину, которого они заметили днем на склоне, и Гордона. Мужчина держал Гордона на мушке ружья, а тот что-то ему говорил, не шевелясь. Несколько лошадей были забрызганы кровью, одна лежала на земле. Злодей был вооружен не только ружьем, но и огромным охотничьим ножом.

Поняв, что происходит, Таня попятилась, потом побежала. В тот самый момент, когда она должна была скрыться за углом, злодей увидел ее. Раздался выстрел.

Она не знала, кто в кого стрелял. Уж не в нее ли? Она просто бежала изо всех сил, зная, что обязана быстрее привести подмогу. Господи, только бы пуля не предназначалась Гордону! Она не могла думать ни о чем другом. Она больше не слышала выстрелов. Единственным звуком был ее собственный топот, потом – удары кулаками в дверь первого же домика по пути. Здесь обитал молоденький ковбой из Колорадо, которого она запомнила.

Он выскочил на крыльцо, обмотанный одеялом, решив, что снова начался лесной пожар. Иногда пожар, казалось бы, окончательно затушенный, разгорался снова. Однако по Таниному лицу понял, что случилось нечто несравненно худшее. Он мгновенно ее узнал. Она схватила его за руку и потянула за собой.

– Там, в загоне, человек с ружьем и ножом. Пострадали лошади. Он угрожает Гордону. Быстрее!

Он не знал, конечно, откуда ей все это известно, но спрашивать не стал. Бросив одеяло, поспешно натянул штаны. Таня отвернулась, дожидаясь, когда парень приведет себя в порядок. Он появился на крыльце, застегивая молнию, и постучал в соседнюю дверь. Человеку, вышедшему на стук, велел вызвать шерифа и разбудить остальных. Затем он и Таня бросились к загону, что было сил и успели заметить, как злодей прыгнул на лошадь и поскакал в горы. На скаку он размахивал ружьем и выкрикивал непристойности, но больше не стрелял. Он погубил двух лошадей: одну зарезал, другую застрелил.

Гордон лежал на земле, раненный в руку, и истекал кровью. Таня сразу поняла, что у него рассечена артерия и он вот-вот умрет от потери крови. Она схватила его руку и зажала чуть выше раны. Ковбой получил приказ бежать за Зоей. Глядя на Гордона, она понимала, что дело плохо. Однако ей удалось замедлить кровотечение. Она уже была с головы до ног в крови, все вокруг было забрызгано кровью; рядом бесновались лошади.