Ранчо «Неизвестность» (ЛП)

Прекрасно оборудованная кухня и наличие желающих вкусно покушать неизменно вдохновляли меня на стряпню, особенно в преддверии Рождества. Трэвис даже стал опасаться за свою фигуру и потребовал раздавать излишки. Я пытался втолковать ему, что логичнее брать Чосера и почаще растрясать жирок, а не ограничивать себя в еде, но он воспринимал это несколько неадекватно. Вот я и решил кое-что отвозить Тори. Для Полли у меня в машине всегда был припасен пакетик собачьих галет, и во время моих визитов она никогда не отказывалась похрустеть парочкой.

Как бы мне не хотелось собаку, проблему из этого я раздувать не собирался и держал свои желания при себе. Развлечений и так хватало. Мы поставили елку – совсем небольшую, которую срубили на северном пастбище. Но Трэвис, по-моему, остался доволен. Ведь рождественская ель тоже его собственная.

Такой уж он есть, Трэвис Лавинг. Пусть в основном и сидя в кабинете, но по-настоящему любит свое дело. И ему нравится управлять ранчо. К примеру, мне не удается держать в голове столько вещей сразу, а он умеет. Хейли говорит, я должен к этому стремиться. Однако в режиме реального времени Трэвис все сделать не успевал. Вот почему, как мне кажется, из нас с ним получилась неплохая команда.

Я имею в виду ранчо.

Так или иначе, к празднику мы подготовились как надо. Печенье, пироги, рагу, жаркое, крошечные мигающие фонарики на окнах. Хейли тоже внесла свою лепту, повесив над входом в каждое стойло по огромному безвкусному красному пластмассовому банту – признаю, получилось симпатично, хотя лошадям совершенно поровну. Трэвис то и дело брал меня на «романтические прогулки», как в шутку издевалась Хейли. В теории мы ездили проверять его драгоценный забор, ну а на самом деле просто катались верхом. Он - неизменно на Чосере, мне же доставался Пепис.

Черт, я только через три недели выяснил, что его зовут вовсе не Пипс. Оказывается, Пепис - это стародавний писатель, который любил задирать служанкам юбки, автор каких-то там дневников. Как я понял, порывшись в Гугле, Чосер тоже был не лыком шит – отец английской поэзии. По словам Трэвиса, великие личности тоже зачастую не отличались благопристойностью.

- Ты же вроде у нас математик, а не историк, - заметил я.

Тот пожал плечами:

- Райли специализировался на английской филологии. Он назвал своего коня Рочестером. – На губах мелькнула улыбка. - Ему нравилось находить в литературе разные «шаловливые казусы», как он их назвал.

Хоть меня это чуточку задело, я решил не обращать внимания:

- Ты все еще по нему скучаешь? По Райли.

Теперь его улыбка уже предназначалась мне, и боль, кольнувшая в сердце, отпустила.

- Последнее время нет. Теперь для разнообразия у меня куда больше возможностей «поговорить».

Ну надо же, запомнил, как я тогда в джакузи пытался выведать его тайны. Проклятье, но ведь мы сейчас действительно просто «разговаривали». Хотя речь шла о колли.

Я уже смирился с тем, что у меня не будет собаки. Даже убедил себя, что это к лучшему. Трэвис говорил, он не хочет моего отъезда, но только совсем безмозглый идиот поверит, что между нами все навсегда останется радужно. Что-нибудь да помешает. У нас ведь «отношения». А они могут в любой момент разрушиться по целому множеству причин, в конце концов какая-нибудь из них да преуспеет. От одной мысли о расставании с Трэвисом меня разбирало взяться за плетение. О щенке тоже стоило думать поменьше.

Однажды вечером, когда мы с Хейли засиделись за работой, Трэвис заглянул на кухню и сказал, что завтра нам рано вставать и велел мне укладывать мою задницу в постель.

- Куда вы собрались? - спросила Хейли, прикрывая ладонью зевок и упаковывая свой ноутбук в сумку.

- Понятия не имею. Правда. – Она зевнула еще шире. Я нахмурился. - Слушай, если тебе трудно сюда приходить и ты устаешь…

Та лишь отмахнулась и покачала головой:

- Нет, меня убивает хождение на учебу. И еще холод. По крайней мере, хотя бы завтра снег не ожидается. – Встав, она чмокнула меня в макушку. – Осторожнее на дороге, ладно?

Хейли всегда целовала меня в макушку. Забавно, но мне это нравилось.

- Хорошо, - ответил я.

* * *

Я поднялся наверх, где меня поджидал Трэвис. Хейли не могла знать о значении промелькнувшего в его голосе легкого рыка, когда тот напомнил, что пора спать, но я-то все понял. Перво-наперво наведался в ванную у лестницы, сделал свои дела, произвел необходимые приготовления и только потом направился в спальню.