Рандеву с «Варягом». Петербургский рубеж. Мир царя Михаила

– Четырнадцать с половиной узлов, Виктор Сергеевич, – немного недовольно ответил наместник, – даже не пароходы с войсками подводят, а «Севастополь» – машины изношены, говорят.

Адмирал Ларионов пожал плечами:

– Я бы на вашем месте отстранил от командования Чернышева. «Севастополь» не единственный корабль этой серии в эскадре. Вот «Петропавловск», к примеру, сколько дает?

– Почти шестнадцать, – кивнул наместник. – Так на кого же его менять? Да и новый командир без капитального ремонта сразу не приведет броненосец в порядок…

– Поставьте Рейценштейна, – посоветовал Ларионов. – Евгений Иванович, если где будет нужно навести орднунг после безделия и расхлябанности, то туда нужно посылать немца. Отряду крейсеров сейчас командир нужен, как собаке – пятая нога. Во время войны они сами собой управляют, ибо ходят не эскадрой, а как волки-одиночки. Вы же Николая Карловича вместе со своим штабом привезли? Вот и назначайте – броненосец после бронепалубного крейсера – тоже ступень в карьере… – контр-адмирал вздохнул. – Но, в общем, это вам решать…

Наместник огладил бороду и кивнул.

– Виктор Сергеевич, я подумаю над вашими словами… – он оглянулся. – С походом на Окинаву нам всё понятно. А о каком втором деле вы собирались говорить?

Контр-адмирал Ларионов в раздумье провел рукой по подбородку, будто проверяя, хорошо ли он сегодня утром побрился.

– Понимаете, Евгений Иванович, несколько дней назад из Берлина через Циндао мы получили предупреждение от адмирала Тирпица. Да-да, немцы жаждут нашей дружбы и потому делают авансы. Германская военно-морская разведка получила достоверные сведения о том, что англичане готовят попытку силового захвата одного из наших кораблей. Способ, каким они собрались осуществить это авантюрное предприятие, указан не был, просто немецкому агенту удалось получить самые общие сведения… Место подготовки операции – Гонконг. Корабль-ловушка – трехмачтовая винтовая шхуна «Марокканка». Государство флага – Франция. Как нам удалось узнать уже самостоятельно, над шхуной дополнительно поднят флаг Красного Креста. Мне пока ничего не приходит в голову, но это дело пахнет какой-то мерзкой провокацией. Позавчера «Марокканка» вышла из Гонконга и взяла курс на север. Ее сопровождает наш старый знакомец, британский крейсер «Тэлбот».

Мы планировали использовать для проведения операции СКР «Сметливый» как сочетающий довольно безобидный вид и хорошее вооружение.

Адмирал Ларионов посмотрел на Михаила.

– Ваше императорское высочество, я знаю о вашем желании пройти подготовку морского пехотинца. Но в связи с возникшими обстоятельствами, не могли бы вы продолжить тренировки и обучение на каком-то другом корабле?

– Господин контр-адмирал, – вздохнул Михаил, – так дело не пойдет. У каких людей я начал учиться вашему боевому ремеслу, у тех и продолжу. А то ведь как получается: корабль в бой, а Михаил Романов – в кусты? Я сам себя после этого уважать не буду, – плотно сжав губы, он посмотрел на наместника: – Евгений Иванович, засвидетельствуйте перед моим братом, что это было мое, и только мое желание, – потом он перевел свой взгляд на меня: – И ты, Сандро, сделай то же самое… – Михаил было сел, но потом снова встал. – Где-то в моих вещах лежит брейд-вымпел наследника престола. Алексей Викторович Гостев просил не поднимать его над кораблем, поскольку не хотел афишировать наше присутствие. Но в данном случае будет полезно поступить как раз наоборот. Я думаю так, что их предприятие всё равно не удастся – я уже успел убедиться в силе и мужестве ваших людей и мощи вооружения. Но британцы об этом не ведают ни сном ни духом. Именно поэтому они и спланировали захват корабля.

Если они решатся напасть на корабль, на котором находится наследник российского престола, то, как говорят мои новые друзья, «у них сорвало башню и отъехала крыша», что означает крайнюю степень безумия на государственном уровне.

Тогда вы сможете дать знать Ники, что мы на грани войны, или, возможно, уже за этой гранью. Вот теперь действительно всё!

Пока Михаил говорил, стояла гробовая тишина. Потом контр-адмирал Ларионов и полковник Бережной молча кивнули, а побледневшая Ольга чмокнула его в щеку. По-моему, Мишкин даже засмущался, но что сделано, то сделано.

На выходе из адмиральского салона меня взял под опеку вахтенный лейтенант и показал мне мой, как он выразился, «президентский номер». Да, в те времена гвардейский крейсер «Москва» – флагманский корабль Черноморского флота, и на борту кто только не побывал. А еще меня обрадовали новостью, что уже после полудня ко мне сможет снова присоединиться мой адъютант Карл Иванович Лендстрем. Теперь моя следующая задача – как-нибудь невзначай переговорить с контр-адмиралом Ларионовым тет-а-тет.

29 (16) февраля 1904 года, утро. Санкт-Петербург, дворец великого князя Александра Михайловича, набережная реки Мойки, 106

Капитан Александр Васильевич Тамбовцев