Рандеву с Варягом

   - Отлично, замечательный пример чисто военного подхода к решению задачи, - прикурив, Раков затушил спичку. - А теперь давайте перейдем к тому, ради чего войны собственно говоря ведутся, то есть, к политике. Так вот, товарищ капитан 1-го ранга, пойманный в зоне боевых действий британский генерал, дает нам возможность взять старушку Британию мускулистой рукой за интимное место, и задать ей несколько неприятных вопросов. И при этом, как бы они нам не ответили, все для них будет одинаково плохо.

   Сказать честно, я даже не знаю - какие вопросы следует задавать генералу Куроки. Вашими стараниями и трудами ваших коллег все японские планы, существовавшие на начало войны, полетели кувырком к Западным Демонам. Причем случилось это два раза за четыре дня. Сначала медным тазом накрылся план десантирования японских войск в порту Чемульпо и бухте Асан на западном побережье Кореи. Ну, а затем, мы с вами неожиданно явились к Пусану и сорвали им десантную операцию и на Юго-Востоке. Завтра сюда подойдет объединенная эскадра с десантом, и за Пусанскую группировку японцев никто не даст и ломанного пенни.

   С точки зрения разведки господин Куроки - это пустышка, и в его пленении есть только один плюс - ближайшие несколько месяцев этот генерал проведет в уютной каюте под домашним арестом, а не будет путаться у нас под ногами. Так что, Михаил Владимирович, сегодня я предлагаю побеседовать с командиром миноносца, как там его, капитан-лейтенант Бакабаяси, кажется. Очень уж хочется выяснить, что думает о нас противник, и какие у них там настроения на Цусиме.

   - А Гамильтон? - спросил я.

   - Ну, с мистером Гамильтоном мы тоже познакомимся, - ответил майор Раков, - но он, как мне кажется, больше необходим нашему адмиралу. Политика, слава Богу, занятие не нашего с вами масштаба. Сейчас, в первую очередь необходимо выйти на связь, и доложить о нашем улове. Ставлю два против пяти, что контр-адмирал Ларионов прикажет нам перебросить обоих генералов вертолетом на "Москву".

   Я побарабанил пальцами по столу, - Согласен, на его месте я сделал бы то же самое.

   Так оно и вышло. После короткого, но очень выразительного разговора, сначала с начальником штаба соединения капитаном 1-го ранга Иванцовым, а потом с самим контр-адмиралом Ларионовым, нам было приказано немедленно переправить пленных вертолетом на крейсер "Москва". Начальство с нетерпением ждет их для более тесного знакомства. Нам же, для разбора на месте действительно оставили только капитан-лейтенанта Бакабаяси, и прочих уцелевших членов команды миноносца "Сиротака".

   От них то мы и узнали о своем прозвище "корабль-демон", о корабле, который движется с помощью неизвестных двигателей, без дыма из труб, но со скоростью далеко превосходящей местные корабли похожего класса. После первых же стычек наш приход к Цусиме был воспринят ими так, как японцы воспринимают тайфун или землетрясение. И команда миноносца "Сиротака" вышла в море, считая, что идет на верную смерть. Чего у них не отнять, так это то, что японцы исключительно мужественные люди с сильным привкусом фатализма.

   Сломало же их то, что среди ночи, в абсолютной тишине, с дикими воплями к ним на борт полезли зеленые пятнистые демоны с перемазанными краской лицами. Можно сказать, что они увидели воплощенный ужас своего родного фольклора. Их минутного ступора морским пехотинцам хватило на захват небольшого корабля. Шок двух матросов был таким, что один прыгнул за борт и утонул, а у другого просто остановилось сердце. Захваченный миноносец мы решили отогнать к "Манчжуру". Пусть он поделится командой. Сия посудина вполне сгодится для ловли джонок.

   Да, кстати, пакет с приказом "Стоять насмерть" среди документов на борту "Сиротаки" тоже присутствовал, но было это уже делом десятым. Как и предполагал мой особист, Пусанская группировка была японцами уже списана. Любой вменяемый командир в подобной обстановке отдаст своим войскам такой приказ. Иное может быть только при разгуле демократии и толеразма, но Япония в начале ХХ века таковыми болезнями не страдала, скорее наоборот.

   И вот теперь, когда уже настало утро, мы встречаем объединенную эскадру, с четким пониманием того, что война вступила в свою очередную фазу...

   14 (1) февраля 1904 года, Полдень, Спецпоезд Порт-Артур - Санкт-Петербург.

   Капитан Тамбовцев Александр Васильевич.

   Вот мы и тронулись. Не в смысле умом, а в смысле - начали движение к месту назначения. Колеса набирающего скорость состава простучали по выходной стрелке станции. Впереди лежал путь в двенадцать тысяч верст - до самого Петербурга.

   Я прошел по вагону, и вошел в свое купе. Оно было двухместным. Как я и предполагал, ко мне подселили "коллегу" - жандармского ротмистра Михаила Игнатьевича Познанского. Я уже кое-что успел узнать о нем из своих архивов. Он был настоящим профессионалом, умным и опытным, несмотря на свой возраст - ротмистру было чуть за тридцать.