Рандеву с водяным

На вид новый сосед был очень благообразным. В очках. И такой весь кругленький. Правда, с намечающейся лысиной, но тоже такой очень благообразной лысиной. По его словам, он недавно развелся с женой, которая третировала его всю жизнь, и теперь мечтал пожить тихой спокойной жизнью в отдельной однокомнатной квартире, которую купил на честно сэкономленные за всю свою трудовую жизнь деньги.

И вел себя новый сосед тихо и прилично, если не считать той его странности, что он сразу же принялся водить к себе в гости девчонок не старше семнадцати лет. Первый раз я еще сочла, что пришла дочь, которую он в отличие от своей жены любит и видеть хочет по-прежнему. Второй раз я уже призадумалась, но все еще не хотела верить плохому. Но третья девчонка была такой откровенной проституткой, что мне пришлось-таки поверить худшему.

И так как кухня сороковой квартиры была разделена с нашей кухней лишь тонкой, пропускающей почти все звуки стенкой, то я была практически участницей всех забав Михаила. Конечно, стыдливость не позволяла мне подслушивать, чем они там занимались, но и воплей о пощаде я тоже не слышала. Из чего сделала вывод, что девчонок Михаил не обижает. На этом я и успокоилась.

А, оказывается, опасность-то грозила самому Михаилу. Ну, конечно, дорвался в таком пожилом возрасте до молоденьких девчонок, а те и рады стараться. Вот и ухайдакали нашего соседа. Наверное, у него инфаркт или сосуд какой-нибудь внутри лопнул. А может быть, язва, которую он нажил с женой, от непривычных усилий раскрылась. Вот ему и плохо. И звонит он мне, своей ближайшей соседке.

– Может быть, вызвать вам «неотложку»? – спросила я у Михаила.

– Спасибо, я уже вызвал, – простонал мой сосед в трубку. – Сейчас приедут. У меня к вам другая просьба. Зайдите ко мне, если у вас есть время.

Времени у меня было вагон, но нужно было еще одеться во что-нибудь более приличное, чем моя длинная ночная футболка с желтыми мишками, водящими по ней хороводы. В общем, к тому времени, когда я закончила одеваться и вышла из квартиры, моего соседа уже уводили двое санитаров. Верней, один был санитар, а второй, должно быть, шофер.

Но оба были в форменной голубой одежде с красными крестами на груди, предплечьях и в таких же голубых шапочках. А следом шел врач в белом халате, с очень озабоченным видом.

– А! – слабо обрадовался при виде меня Михаил. – Я уж думал, что вы не придете.

С этими словами он протянул мне ключи.

– Я не знаю, насколько задержусь в больнице. Поэтому хочу попросить вас кормить моих рыбок, – сказал он. – Вот ключи от квартиры. И прошу вас, позаботьтесь о них хорошенько. Они очень мне дороги. И нуждаются в тщательном уходе.

И, сунув мне в руки связку ключей, он ушел, поддерживаемый с двух сторон работниками шприца и клистира. А я осталась с ключами от квартиры, которые мне дал практически незнакомый человек. Спохватившись, что совершенно не представляю, как и в каком режиме кормить и вообще заботиться о его рыбках, я помчалась к лифту. Увы, грузовой уже увез Михаила и его сопровождающих вниз. Пока я ждала пассажирский, пока ехала на нем вниз, Михаила уже погрузили в новенькую сверкающую машину «Скорой помощи».

Все бока машины были испещрены рекламой о том, как хорошо и выгодно обращаться именно в их страховую компанию. Ведь именно у них можно ожидать действительно скорую помощь. Глядя на то, как санитар и врач заботливо уложили на носилки Михаила и тут же попытались поставить ему капельницу, я должна была признать, что деньги явно будут потрачены не зря.

– А чем нужно кормить ваших рыбок? – закричала я с крыльца.

Но дверцы машины уже захлопнулись, и Михаил меня уже не услышал. Машина загудела двигателем и уехала. И только когда она скрылась за углом дома, я сообразила, что даже не узнала, в какую больницу увезли моего соседа.

Вздохнув, я вернулась к себе на этаж и в растерянности встала перед сороковой квартирой. Получалось, что теперь я отвечаю за сохранность находящегося в ней имущества. Мысль мне эта сильно не понравилась. Времена сейчас лихие, за своим бы имуществом уследить, где уж тут за чужим приглядывать.

Но я все-таки открыла ключом дверь и вошла внутрь сороковой квартиры. С первого же шага стало ясно, что Михаил практически ничем не рисковал, отдавая ключи малознакомому человеку, то есть мне. В квартире стоял диван, газовая плита, разбитый телефонный аппарат еще советских времен и тот самый аквариум, в котором плавали те самые рыбки, которых мне предстояло кормить. Больше в квартире не было ничего, даже люстры, даже табуретки, даже кухонного стола и холодильника.

Я подошла к телефону и увидела, откуда Михаил взял мой телефонный номер. С прежними хозяевами сороковой квартиры мы дружили. Тут жила супружеская пара с сыном, который был младше меня на четыре года. И наш телефон был записан у них прямо на обоях рядом с телефонным аппаратом. Как ни странно, с тех пор прошло много лет, соседи давно переехали в другое место, а этот кусок обоев с номером моего телефона и квартиры так и остался.