Раненая душа (СИ)

Лютер и сам не знал, каким именно должен быть сигнал. Артур сказал им только зайти с заднего входа так быстро, насколько это возможно, если понадобится, с использованием гранатомета или взрывных техник магии огня, а затем убить единственную женщину в кругу глав преступного мира.

Смотря на своих коллег, Лютер мысленно молился небесам, дабы те не натворили глупостей. Сема слишком взрывной и не остановится на малом разрушении. Мужчины уже давно знают друг друга, и Лютер прекрасно помнил все разрушения, которые организовал его русский сослуживец.

"Артуру вновь придется закупать снаряды для гранатомета Семена". - выдохнув, подумал европеец.

Фредерика же, в отличии от Семы, отличается малой разрушительностью, но дичайшим обилием крови. Еще в детстве ей поставили диагноз 'Синдром счастливой куклы'. Развитие девушки ничем не отличалось от остальных детей, вот только ее склонность к насилию без явных признаков агрессии настораживало родителей, но больше их пугало то, что девочка избивала других детей и животных с счастливой улыбкой на лице.

Лютер помнил, как на похоронах отца его сестра улыбалась, растянув губы от уха до уха, а из ее глаз текли слезы. Естественно, люди заметили это и окрестили на тот момент маленькую Фредерику слугой дьявола. Кто-то даже винил ее в смерти собственного отца и только Лютер, проживший с сестрой двенадцать лет, знал, как ей тяжело.

— О чем задумался, братец? - спросила Фредди улыбнувшись.

— Ни о чем серьезном, сестренка, — ответил мужчина, почесывая изрядно отросшую щетину. — А ты чего нервничаешь? Мы столько раз ходили на подобные задания. Все будет хорошо.

Лютер взял сестру за руку и нежно поцеловал ее в лоб так, как может сделать только любящий брат.

Хмф… — хмыкнул Семен, — и как ты понимаешь, что она нервничает? На ее лице застыла извечная улыбка.

— Проживешь с человеком тридцать восемь лет, тогда будешь понимать его, просто смотря в глаза, — произнес Лютер.

— Тоже верно, — ответил Семен и достал из кармана жестяную флягу.

— Артур запретил пить, особенно тебе, Сема.

— Да ладно тебе, я же чуть-чуть. Тем более на трезвую голову особо не повоюешь, — договорил Петухов и сделал два увесистых глотка. Лицо русского сморщилось на секунду, а затем приобрело относительно нормальный вид. — Будешь? — протянул он пойло в сторону родственников.

— Откажусь, — проговорил Лютер.

— А я выпью! — воскликнула Фредди и подскочила к Семену.

— Вот это настрой! — радостно проговорил русский и передал флягу женщине.

— Эх… Ничем хорошим это не закончится.

— Да ладно тебе хандрить. Зима и так холодная, а согреваться как-то нужно.

— Сема, ты почти все выпил, — недовольно промычала Фредди.

— Тихо! — шикнул на нее Петухов и навострил уши. — Слышите?

Майлз привстал. На улице стояла гробовая тишина, лишь ветки вековых деревьев нарушали ее, изредка покачиваясь на холодном ветру.

— Я ничего… — стал говорить Лютер, но тут же затих. До его ушей начал доходить отдаленный вой сирен, очень похожий на звук полицейских сигналок.

— Легавые, — прошептал Сема и, достав бинокль, направил свой взгляд на дорогу. — Хера! — чуть ли не вскрикнул мужчина, но тут же остановил свой бас. — Да тут целая армия до зубов вооруженных ментов.

Майлз тут же прислонил свой палец к наушнику. — Артур, тут полиция приехала.

— Понял, начинайте зачистку, только не попадитесь легавым, — в динамике послышался голос молодого парня.

— Принял. Конец связи.

Закончив небольшой диалог, Майлз схватил свой дробовик. — Так, ребятки, а вот и наш выход.

Глава 20

Всеми любимый изгой

Интерлюдия

Кира Велс

Поднятие уровня прошло успешно. Госпожа Велс, стала мастером средней ступени.

Закончив с тренировкой, девушка вернулась в свою комнату, которую Алмер выделил для нее. Настроение было скверное. Дед всю тренировку морочил ее голову старческими нравоучениями, и в основном они были о деньгах. В последнее время Кира тратила слишком много, по мнению главы рода, и он решил объяснить, что деньги тоже не бесконечный ресурс, на что девушка вспылила, но только про себя. Показывать агрессию в сторону деда чревато последствиями.

Душ расслабил молодую наследницу, разгладив все неприязни и смыв их своими каплями. Уже в приподнятом настроении Кира покинула душевую и прыгнула на большую кровать. Мягкость спальной гарнитуры заставляла вздохнуть с облегчением и понять, что теперь можно и отдохнуть со спокойной душой.

— Болеутоляющее, — произнесла девушка и потянулась к прикроватному комоду.

Так девушка называла наркотики, которыми баловалась время от времени, но сейчас их употребление уже вошло в привычку. Нервозность, вечное вранье, даже внешний вид стал хромать: круги под глазами, которые скрывались только благодаря дорогой косметике, сухая, местами бледноватая кожа и худощавость. Девушка похудела примерно на пять килограмм. Конечно, она до сих пор была неписанной красавицей, но…

Выдвинув ящик с разными женскими прибамбасами, Кира достала от туда маленькую, непримечательную шкатулку.