Читаем Раненые звезды полностью

Раненые звезды

Уникальный случай, его утверждали на совете. Но все сошлись на том, что так будет лучше для всех детей Марса. Обе женщины обладали неоспоримым моральным авторитетом и уникальными педагогическими навыками.

Поэтому прощание возле ледяного корабля — ковчега вышло долгим и слёзным — но в нём не было обречённой безнадежности.

Впереди было много испытаний, и совершенная неопределённость. Но это была жизнь.

Содержимое пробирок, которое синтезировала Камелия с моей помощью, мы растворили в водах земного океана сразу в тридцати местах. Чтобы наверняка. И это было совсем не просто: даже в самых тонких местах, над геотермальными потоками, толщина льда составляла несколько десятков метров.

Поначалу у меня была мысль скакнуть сразу в привычный мир, после первой активации поля стазиса. Технические возможности нового генератора это позволяли.

Но, к сожалению (или, скорее, как позже выяснилось, к счастью) это было невозможно: Земля была слишком сейсмически активной, слишком живой. Пузырь с полем могло затянуть под континентальную кору, а выйти из стазиса в мантии, прямо скажем, так себе приключение.

Поэтому пришлось использовать датчики внешнего давления. Как только случится резкий скачок, стазис должен отключится, сменившись обычным силовым полем.

В последний вечер на Земле гуронского периода мы с Каем стояли у входа в челнок, и глядели на бескрайний белый простор.

— Даже не верится, что здесь будет мир, о котором ты рассказывал, — заметил Кай.

— Мне тоже, — ответил я, — но так будет.

— Как думаешь, могут создатели вернуться до того, как эта штуковина упадёт на Марс?

— Не знаю, — ответил я, — это имеет значение?

— Мне всё-таки интересно, что они делают с мирами. Для чего считывают. Что потом происходит с людьми.

— Сложно сказать, — ответил я, — возможно, что ничего больше не происходит. И это, наверно, самое страшное. Хотя, может быть, на самом деле всё совсем по-другому.

— Это даёт надежду. Слабую. Но всё-таки. Понимаешь?

Вместо ответа я развернулся и пошёл внутрь челнока.

Перед тем, как активировать поле стазиса, я никак не мог избавиться от одного вопроса, ответ на который искать не рискнул.

Что же всё-таки случилось с жизнью на Венере?