Раненый зверь

Павел осматривал окно в спальне. Вроде бы все хорошо сделали — плотно, точно, без перекосов. Рама и стекло без царапин. И задел есть на тот случай, если дом даст значительную усадку. Жаль, что такой задел на штукатурке не сделаешь. Если дом будет оседать плавно, то ничего, а если где-то вразнобой пойдет, может и трещина появиться. А если стена вдруг треснет, тогда сливай воду. Тогда хоть сам в фундамент закатывайся. Но фундамент не должен подвести, он по уму сделан, с запасом. Да и грунт хороший, каменистый, даром что берег близко.

Высоко дом над рекой стоит, вид из окна великолепный. Хотел бы Павел в таком доме жить… С Оксаной… Но нет Оксаны. И лучше не думать о ней, чтобы не теребить слегка затянувшуюся, но все еще живую рану. Нет Оксаны, а без нее такой особняк ему и не нужен. Ему в своем доме хорошо. Тихая у него жизнь, спокойная. Скучная и пресная. Но его все устраивает. Да и некогда ему скучать. Как-то уж слишком хорошо пошли у него дела. В работе целых пять домов — для его уровня это очень много. Но ничего, он справляется. Шесть полноценных бригад у него. Непросто из сброда слепить хороший коллектив, но Павел пока справляется.

Много у него людей, иногда ему даже становится страшно. Что, если вдруг в заказах наступит перебой? Треснет стена дома, и пойдет гулять молва, что Паша Каменев халтурщик. И все как отрежет. Куда тогда людей девать? Они же привыкли хорошо работать и соответствующе получать.

А проблемы могли начаться в любое время. Павел знал, кто строил этот особняк. Банк в городе мелкий, никому не известный. Но управляющий этим банком был человеком главы городской администрации. Бюджетные деньги через этот банк и прокручивались. Но мэр недавно сменился, и банкир лишился прежних преимуществ. Как бы он медным тазом не накрылся вместе со всеми своими деньгами.

Уже сейчас хозяин дома должен Павлу почти двадцать тысяч долларов. Само по себе это не страшно: так и раньше бывало. Чтобы не останавливать строительство и сохранять высокие темпы, Павел финансировал проект из своего кармана. И Горшин к этому привык. Время от времени он завозил деньги, рассчитываясь с Павлом по всем статьям. А вдруг в этот раз не завезет?

За спиной послышались шаги. Павел оглянулся и увидел бригадира. Лицо у Василия Архипова забулдыжное, и выпить он любит, но во время вахты не позволяет. Специалист он отличный, но все равно вылетит пулей, если хоть каплю в рот возьмет. Сухой закон должен соблюдаться, а незаменимых людей не бывает.

— Семеныч, там хозяин подъехал.

Спальня большая, квадратов сорок, не меньше, туда-сюда не находишься, но Павел на слабость в ногах еще не жаловался. Да и как можно, если он старается держать себя в форме. Рабочий день начинается в шесть ноль-ноль с полуторачасовой зарядки и холодных обливаний. Не каждый день так получается, зато время от времени удается вырваться к сенсею Сансеичу, поработать в спарринге с его ребятами.

Он спустился в холл по лестнице, а из столовой выходил крепкого сложения парень с короткой стрижкой. Резкие черты лица, неширокий, крепкий нос, чугунный подбородок, бычья шея. Ворот белой шелковой рубахи широко расстегнут, и в глаза бросалась и массивная золотая цепь.

Павел узнал этого качка и невольно подался назад. Но тут же осадил себя. Маркел не должен был видеть его замешательство.

— Камень? — Бандит удивленно вскинул брови. — Давно не виделись…

Маркела сопровождали внушительной наружности бойцы, и двоих из них Павел узнал. Почти два года прошло с тех пор, как они набросились на него в больнице. И это было его последнее столкновение с Маркелом. Два года он только слышал о нем, но ни разу их пути не пересекались.

— Да уж, — сухо сказал Павел.

Загрубел Маркел, заматерел, настоящим волчарой стал. Сильный он волк, лютый и хитрый. Не зря же он столько времени держит под собой весь город. Никто даже не пытается сдвинуть его с места. Тихо в городе, не стреляют, кровь по улицам не льется. Но люди исчезают.

— Работаешь здесь? Костюмчик у тебя, смотрю, непыльный, — разглядывая его, сказал Маркел. — Плохо работаешь? Или ты здесь главный?

— Главный.

— Не так отвечаешь, — усмехнулся Маркел. — Здесь главный, надо говорить. А вообще главный в этом городе — я.

— Ты, — пожал плечами Павел.

— А чего так невесело?

— А чему радоваться? Я у тебя в шестерках не ходил, — Павел выразительно глянул на мордастого детину, который без малого два года назад бил его вместе с Маркелом.

Но тот, похоже, даже не понял намека.

— Чтобы моей шестеркой стать, надо сначала в шестерках у моей шестерки походить, — усмехнулся Маркел.

— Ну да, высоко ты поднялся. Здесь чего забыл?

— Какой-то ты невежливый, Камень, — недобро сощурился бандит. — Я ведь с тобой нормально, а ты зубы показываешь. Нехорошо.

— Мне сказали, что хозяин дома приехал.

— Хозяин, — кивнул Маркел. — Твой хозяин приехал… Это теперь мой дом. Я его… э-э, купил.

— Ну, поздравляю. Дом хороший, не пожалеешь.