Ранетки

Выйдя из школы после репетиции, девчонки разбрелись в разные стороны: Лена ушла вместе с физруком Степновым, который снова предло­жил дотащить ее тяжеленный пакет с рукопи­сью, за Лерой приехал Леха — сегодня он боялся

оставлять ее одну, Наташа пошла к остановке с Рассказовым — им было по пути, а Аня заметила у школьных ворот взволнованного отца.

— Ты почему на телефон не отвечаешь? Не хочешь говорить? — спросил он, когда дочь по­дошла ближе. — А хочешь, я покажу тебе, где я работаю?

Аня радостно кивнула, и они вдвоем зашагали по направлению к метро. В мастерской их встретил Агеев.

Познакомься, это Максим, мы с ним вместе трудимся, — представил коллегу папа. — А это моя дочка, Анечка.

Привет, кроха! — Агеев весело помахал рукой.

Михаил Алексеевич включил чайник, парал­лельно рассказывая Ане о мастерской:

Это наш чайник, он старый и очень дре­безжит, когда закипает... Это диван, на котором сплю... А это, собственно, наше детище — наш проект. — Он показал на чертежи, лежащие на столе.

Ничего не понятно, — задумчиво произнесла Аня, склоняясь над чертежом.

— Как ни странно, нам тоже, — пошутил

Агеев.

Все трое сели за стол и стали пить чай с пиро­гами. Прожевав, Аня пристально посмотрела на папу, как будто решаясь, и тихо сказала:— Пап, возвращайся домой, нам без тебя плохо!

Лена вошла в квартиру и прямо в прихожей на­ткнулась на деда. Петр Никанорович заталкивал в футляр свою печатную машинку.

Я яблок купила, помнишь, ты шарлотку хотел, — доложила Лена, пытаясь вручить деду пакет с продуктами.

Не надо, мне не до этого сейчас, я убегаю в издательство, — нервно пыхтел Кулемин. — У меня роман украли. Я ничего не могу понять: как, когда. Я даже читать его никому не давал. Как мой роман оказался в издательстве «СимаФор»? Да еще за авторством какого-то Зюзелькова... Или я точно схожу с ума!

Лена обняла деда и извиняющимся тоном про­изнесла:

— Это я отнесла твой роман в издательство.

Я его отксерила — хотела, чтобы тебя напечатали.

Кулемин на несколько секунд онемел, а потом разразился громким смехом:

— Ленка, ты? Ну слава богу, а то я уже решил, что у меня старческий маразм. Поехали со мной, заодно и показания дашь на месте преступления.

Увидев Лену и Петра Никаноровича на пороге своего кабинета, издатель засуетился и принялся собирать со стола бумаги:

Ко мне нельзя, я ухожу.

А мы быстро, — твердо сказала Лена. — Ска­жите только, почему рукопись моего дедушки, которую я вам лично принесла, печатается под другой фамилией?

Где доказательства?

Кулемин достал свою рукопись и потряс лист­ками в воздухе.

И что? Может, это как раз вы украли у Зю­зелькова его роман и сейчас пытаетесь выдать за свой? — не унимался издатель.

Шестьсот сорок пять страниц на печатной машинке. Печатная машинка! — произнес дед Лены так уверенно и отчетливо, как будто изда­тель плохо понимал русский язык.

А у вас — компьютерная копия с копии. От­сканировали, имена поменяли и рады, — добави­ла Лена.

Что молчите? Стыдно стало?.. — наступал на издателя Кулемин.

Издатель схватил какую-то бумажку и порвал ее перед носом Петра Никаноровича.

Вот вам, довольны? Я порвал договор Зю­зелькова. В конце концов, он и автор-то совсем не известный. Если инцидент исчерпан, прошу вас освободить кабинет.

Ну и нервная работенка, — бросил дед, вы­ходя из комнаты.

...Когда Женя вернулась от репетитора, ее отец смотрел футбол.

— Нет, ну ты глянь, что он делает! Что ты де­лаешь, придурок, куда ты бьешь? — кричал он, уставившись в экран телевизора.

Женя присела рядом на диван.

Пап, я больше не пойду к этому репетитору.

Ну вот говорил же, надо оборону подтяги­вать! — воскликнул папа, не отрываясь от экрана.

Пап, ты слышишь?

Да что ж вы все от меня хотите? Ни минуты покоя! — взорвался отец. — Куда ты там не пой­дешь?

К репетитору. Он мне даже ничего нормаль­но не объяснил, посадил и удалился с концами. Зачем тогда?.. — законно возмутилась Женя.

Значит, так, будешь ходить как миленькая. Я что, зря договаривался? Знания он может и не давать, сама занимайся, он нам как свой человек нужен, неужели непонятно? Я такие деньги пла­чу, а ты выкаблучиваешься!

Женя со страдальческим лицом вышла из ком­наты. Похоже, родителям на нее и правда было наплевать.

Лера с Лехой пили чай на кухне, когда хлопну­ла входная дверь и в прихожую вошел Новиков. Лера с визгом бросилась к отцу и повисла у него на шее, не давая даже поставить вещи на пол.

— Ну что, всех бандитов переловил? —- радост­но спросила она.

— Привет-привет, я тоже соскучился, дай хоть раздеться, — Новиков заметил стоящего в проходе Леху — Здорово, боец! Задание, я вижу, выполняешь исправно.

— Да он здесь прописался, не вытуришь, — за­смеялась Лера.

Пока она накрывала на стол и резала для отца бутерброды, подполковник рассказывал о рас­крытом деле наркодилера:

— С утра такая свистопляска! Когда на Фурса вышли, я сначала поверить не мог. Мы с ним все-таки с самой академии знакомы, а тут... Кесаря

еще вчера взяли, ну уж он молчать не стал, тут весь клубок и размотали.

Лера села рядом с отцом и прижалась к нему:

Пап, прости меня, я у тебя такая глупая.