Раневская, которая плюнула в вечность

Вы же помните фильм «Подкидыш», в котором Фаина Раневская сыграла мещанку. Внешне, с первого раза – смешную и глупую. Властную, роскошную. У которой муж-подкаблучник. Но если чуть задержаться на последней сцене, когда эта Ляля вдруг плачет – у них забрали девочку, – сразу проступает глубочайшая личная драма этой четы. У них нет детей. «И не будет», – признается Ляля.

В этом фильме Раневская опять же практически сама сделала свою роль. Она придумала диалоги, сцену выбора игрушек в торговой палатке, реплики. Роль получилась яркая, незабываемая. Ее слова, адресованные мужу: «Муля, не нервируй меня!», стали первой в истории кино крылатой фразой.

Я уже говорил, что она стала сущим наказанием и для самой Раневской. После этого фильма люди узнавали ее на улицах. Каждый и всякий непременно хотел продемонстрировать свое поклонение именно этими словами. Дети брали Фаину Георгиевну в кольцо и скандировали!..

Говорят, что однажды Раневская не выдержала, остановилась и спросила:

– Детки, вы пионеры?

– Пионеры, – растерянно ответили школьники.

– Так вот, пионеры, что я вам скажу, – строго и серьезно заявила Фаина Раневская. – Возьмитесь сейчас за руки и идите в жопу!

Пока опешившие школьники стояли с раскрытыми ртами, Раневская прошла дальше.

Но Раневская не выдержала только раз. Вот представьте, сколько ей приходилось терпеть. Она не любила кино еще и поэтому. Один эпизод из какого-то фильма мог стать таким значимым в глазах обывателя, что перечеркивал всю остальную работу над ролью.

Но вернемся в Кремлевский дворец. Теперь мы с вами вооружены теми самыми чувствами, которые испытывала Фаина Раневская, когда ее имя кто-то связывал только с одним-единственным эпизодом из фильма.

– А вот идет наша Ляля. – Леонид Ильич Брежнев расцвел в улыбке.

Фаина Георгиевна приблизилась к нему настолько, чтобы он не смог дотянуться до ее груди и прицепить какую-то там медаль, и сказала так же громко и отчетливо, как и Брежнев:

– Леонид Ильич, меня сейчас Лялей называют только мальчишки и хулиганы!

Мгновенная тишина и растерянность на лицах – такая была ответная реакция всех присутствующих на слова Фаины Раневской. Челюсть Генерального секретаря ЦК КПСС стала медленно отвисать, самодовольная улыбка превратилась в неуклюжую, жалкую усмешку. Брежнев стал именно жалок. Большой и всесильный, он враз потерял от одной реплики женщины весь свой лоск и величие.

Неизвестно, чем закончился бы этот эпизод, если бы сама актриса не пришла на помощь Брежневу.

– Впрочем, вам, Леонид Ильич, я прощаю. Вы имеете право быть сегодня и мальчишкой, и хулиганом, – заявила она.

Брежнев облегченно вздохнул. Радостно – неприятность исчерпана! – заулыбались все вокруг, раздались аплодисменты. Но Раневская осталась стоять на своем месте вопреки установленному протоколу и правилам, неоднократно повторенным всеми службами. Подойти к Леониду Ильичу на расстояние шестидесяти сантиметров! Он должен просто поднять руки, вы – чуть наклониться и подставить лацкан пиджака или блузки для нацепления им медали или ордена.

Фаина Раневская нарушила это правило. И Леонид Ильич, неглупый человек, понял, что знаменитая актриса Раневская сейчас спасла его от позорного момента. Теперь она требовала от него извинения. Он сделал шаг навстречу Фаине Георгиевне, нацепил медаль и расцеловал в обе щеки. О страстной любви Брежнева к поцелуям легенды ходят до сих пор.

Фаина Георгиевна Раневская могла с равным успехом поставить на место как вчерашнего выпускника театрального училища, так и Генерального секретаря ЦК КПСС.

Вместо эпилога

В этой книге я постарался собрать самые характерные ситуации из жизни Фаины Георгиевны Раневской, чтобы по возможности сложить цельную картину ее отношений с искусством, властью и мужчинами, кем бы они ни были. Знаете, уважаемые читатели, для меня самого эта актриса, как будто известная во всех отношениях, заиграла новыми гранями своего характера. Еще на стадии подготовки книги я увидел ее куда более отчетливо.

Главное в ней – независимость от всего: от своих собственных комплексов, так называемого общественного мнения, власти, друзей, от мужчин, в конце концов. Чем она руководствовалась в жизни? Только одним: своим собственным пониманием ситуации, воспитанием, личным восприятием действительности.

Она не была безгрешным ангелом, и в этом особенная прелесть ее как личности, глубоко человечной, по-настоящему нравственной, порядочной. Именно порядочность стала тем самым краеугольным камнем, на котором строились отношения Фаины Раневской со всеми людьми вообще и с мужчинами в частности.

Она могла прощать ошибки и слабости, незнание и неумение, но не осознанную низость, непорядочность, подлость и предательство.