Звуки раскопок возобновились, резче и громче, чем прежде. Костлявые пальцы проникли в отверстие и соскребли обратно горсть земли.
Вскоре Дорн увидел ожившего мертвеца, работающего под руководством беловолосой женщины. Ее красные губы злобно оскалились, когда она увидела, что он держит своего пленника. Она повернулась к источнику второго мужского голоса. – Мне допросить его, Симмеон?
– Моим друзьям не понравится, если ты убьешь меня, – сказал человек, которого держал Дорн. Несмотря на веселый тон, Дорн услышал в его голосе страх. – Кроме того, мы пришли сюда не для того, чтобы причинить тебе вред.
– Зачем вы сюда пришли? – За долгое время заброшенный голос Дорна превратился в хрип. – Меч мой.
Другой человек встал перед некромантом, несомненно, тот, кого Крилл назвал Симмеоном. Ему было лет пятьдесят, и на его твердом лице не было признаков дряхлости, несмотря на седые волосы. По тому, как он передвигался в своей тяжелой латной броне, Дорн подозревал, что он будет грозным противником. Рунический длинный меч в его руке только усиливал это впечатление – он легко держал его на весу.
Дорн даже не взглянул на женщину, присоединившуюся к Симмеону. Она высоко подняла подбородок, глядя вниз длинным носом в сторону Дорна, прежде чем вздрогнуть от запаха. Судя по молнии на ее нагруднике, она была жрецом Талоса, бога бурь и разрушения.
– Ты человек, известный как Дорн Иль-Хан? – спросил Симмеон.
Удивленный, услышав свое имя, Дорн кивнул. Он крепко сжал рукоять эбенового меча, не желая отдавать свою силу даже ради помощи.
– Успокойся, Дорн Иль-Хан. Сокровище, которое мы ищем, не этот могучий меч, – сказал он, вкладывая свой меч в ножны. – Сокровище, которое мы ищем – это ты.