Ранней весной ночи длинные

Была у него одна печаль — в армию уходил девственником. Был Влад юношей стеснительным и робким, ни к одной однокласснице подкатить так и не посмел, хотя с некоторыми дружил еще с начальных классов. Но дружба так и осталась дружбой. В 16 лет набрался смелости и пришел в гости к соседке, которая жила на пятом этаже, причем обставил это так, словно заглянул к ее братишке, которого не оказалось дома. Детей у нее трое, все от разных мужиков, была замужем, развелась, снова вышла, и опять, и ее последний муж время от времени лежал пьяным в кустах у дома. В общем, снова несчастный брак. И вот Влад решил, что уж с ней у него все получится. Они сидели и смотрели телик, а когда он объяснил ей цель прихода, то глаза ее потемнении, и она выставила его за дверь. Так он и остался мальчиком, и это его печалило больше всего.

Вечером на кухне Маша сказала:

— Хочешь, я тебе погадаю на картах.

— Ну погадай.

Они сидели за кухонным столом, пили кофе, аромат которого разносился по всей квартире, терпкий был кофе. Маша разложила карты на столе рубашками кверху.

— Открой одну.

Влад послушно открыл. Это был валет пик.

— Еще одну.

Дама черви.

Маша перетасовала колоду и снова стала раскладывать в непонятной последовательности, в стопки по две и по три карты. Пиковый валет и червовая дама оказались в одной стопке. С ними был валет крести.

— Ну и что это значит?

Маша сделала небольшой глоток кофе.

— Сегодня у тебя будет ночь любви. Но может помешать крестовый валет.

Допили кофе. Маша поднялась и подошла к мойке с двумя чашками кофе. Вымыв их, поставила на сушилку.

Развернувшись, неожиданно, мягко, как кошка, обвила Влада одной рукой за шею, а другую положила между ног. Член его мгновенно напрягся. Маша наклонилась и, закрыв глаза, поцеловала его в губы.

Кажется, он отключился, совершенно не помнил первых мгновений, а может, и минут. Когда пришел в себя, то осознал, что стоит рядом с Машей с полуопущенными штанами. Одной руки обхватил ее за талию, подсунув под полу халата, а другой мял аккуратные груди с набухшими сосками.

Влад не знал, сколько они стояли посреди кухни, лаская друг друга. Время для него перестало существовать. Нежная Машина рука то поглаживала его вставший колом орган, то сжимала мошонку, а его пальцы продолжали сдавливать почти девичьи груди, касаясь затвердевших сосков. Губы слились в долгом поцелуе, а языки касались друг друга, словно передавали какие-то тайные сигналы.

Когда страсти накалились до предела, а пенис едва не разорвало от напряжения, он кончил ей в руку.

— Извини… — сконфуженно пробормотал он.

— Маленький мой, — нежно ответила она. — Не переживай. Такое со всеми бывает. В следующий раз все будет, как надо.

С Владом такое было в первый раз. Он впервые целовался по-настоящему, а не так, как пацаны с одноклассницами, когда они клевали друг друга в губы, как голуби, да и женская грудь в руке для него была в новинку. И еще он испытал настоящий оргазм и на этот раз извергнул семя не в свою руку.

Маша поцеловала его в щеку, провела кончиком языка по шее, от чего стало щекотно, поправила халатик, ушла в ванную и зашумела там водой.

Влад натянул штаны и сел за стол. В голове не было никаких мыслей, сплошные эмоции. Это свершилось! Вспомнился эпизод из какого-то тупого американского фильма: «Ура! Двадцать два года воздержания!». У него было не двадцать два, а восемнадцать, но все равно приличный стаж.

Маша вернулась на кухню и села ему на колени, распахнув халат, прижала его голову к своей груди. Он то скользил языком по соскам, то покусывал их. Обмякшее было мужское достоинство снова окрепло. Он почувствовал, что под халатиком ничего не было, Маша сняла трусики в ванной.

— Сейчас, милый, — сказала она.

Она привстала, сбросила халат, и он впервые увидел ее обнаженной. Он видел ее в купальнике, когда они все вместе ездили на пляж, но то была совсем другая нагота. Сейчас между ними было доверие, какого никогда раньше не ощущалось, раскрылись какие-то дополнительные условия, они словно вышли на новый уровень игры.

Он высвободил одеревеневший фаллос, и Маша, обняв его за шею, начала медленно насаживаться на него, как на шест. Однако едва только он почувствовал ее влажное лоно, едва лишь началось сближение, в дверь позвонили.

Маша, проворно поднялась, подняла с пола халат и оделась.

— Иди открой. Только стержень свой спрячь, — она провела нежной рукой по стоявшему колом члену.

Он застегнул штаны, едва запихав в трусы непослушный болт. На негнущихся ногах прошел в прихожую и открыл дверь. В подъезде стояла пожилая соседка со второго этажа с квитком на квартплату. Как обычно, почтальон сунул его не в тот ящик. Поблагодарив соседку, Влад вернулся на кухню.

— Давай подождем до позднего вечера, — предложила Маша. — А то вдруг еще кто из соседей нагрянет, а мы голые. А уж ночью мы с тобой друга поимеем.

Но вечером пришел одноклассник из соседнего двора с двумя бутылками вина, и они целую ночь играли в карты, пили вино, потом чай, а уже утром кофе. И никто никого не поимел.