Ранневизантийский город (Антиохия в IV веке)

В IV в. в реальной политической жизни города, несмотря на столетний период существования единого гражданства империи, продолжало существовать отчетливое деление его жителей на "граждан города" и пришлых, "чужих", к числу которых относились и все граждане других городов (Liban., XVIII, 136; XV, 15; IV, 18; XXXI, 9; MPQ, 51, 269-270). Одним из сохранявшихся в течение всего IV в. признаков известной политической автономии городов было право городских общин посылать посольства к императору, право самостоятельного общения с имперской властью, минуя чиновную администрацию. От Антиохии такие посольства были довольно частыми.3 Города сохраняли право и обмениваться посольствами с другими городскими общинами. Так, из сообщения Либания мы узнаем, что курия Антиохии посылала посольство в Карфаген по каким-то делам, касавшимся обоих городов (XII, 8). В одном из писем он даже предлагал городам объединиться для совместных действий в каких-то политических, вопросах (ер. 994).

Эта политическая автономия городов находила свое идейное оформление в сильно развитых местных культах. В Антиохии III-начала IV вв. было множество местных культов (Аполлона Дафнийского, Зевса Касийского, Каллиопы, Тюхе и др.), тесно связанных с полисным патриотизмом. Каждый из этих местных божеств Антиохии был связан с определенной сферой муниципальной жизни, а Зевс Касийский считался главным покровителем города, богом муниципальных дел. В то же время, в Антиохии не пользовались особой популярностью общеимперские культы. К числу наиболее распространенных относился не очень противоречивший духу муниципальной автономии культ Гения римского народа.4

Полисная идеология, как показывает изучение взглядов Либания, выражала прежде всего сознание необходимости единства городской гражданской общины как коллектива граждан-рабовладельцев. Она представляла собой совокупность политических и морально-этических норм, обязательных для каждого члена этого коллектива. Прежде всего, эти нормы непроходимой гранью морально-политического характера отделяли гражданский коллектив свободных от рабов. Они обязывали каждого члена городского гражданского коллектива выдерживать определенную общую линию поведения по отношению к рабам независимо от того, являлись ли они его собственными или принадлежали другому члену этого коллектива. Полисная идеология обеспечивала, таким образом, наряду с индивидуальными правами рабовладельцев и мощное коллективное воздействие на рабов. В нормы полисной идеологии входила обязанность воздерживаться от "либерального", "развращающего" отношения к своим собственным рабам, прежде всего исходя из общих интересов рабовладельческого коллектива. Так поддерживалась общая линия отношения к рабам. Она создавала единую атмосферу, единое общественное мнение вокруг них, дополнявшее действие норм рабовладельческого права, которое определяло только основные отношения между рабом и рабовладельцем. Либеральное отношение гражданина к своим рабам было не менее опасно, чем чрезмерно жестокое. Законодательство далеко не всегда предусматривало все оттенки этих отношений. Полисная же идеология их предусматривала. При этом нарушение их считалось недостойным гражданина и осуждалось. Каждый член гражданского коллектива обязан был помнить, что его личные интересы должны неизбежно сочетаться с интересами всего коллектива граждан, если он хочет считаться достойным гражданином.