Ранневизантийский город (Антиохия в IV веке)

Как известно, в 378 г. римские войска потерпели страшный разгром под Адрианополем, в результате которого империя потеряла почти всю армию, большую часть командного состава и вооружения, что поставило ее в исключительно тяжелое положение перед лицом развертывавшегося наступления готов. В этих условиях правительству приходилось тратить огромные средства, с одной стороны, на наем и содержание варварских дружин, на подкуп соседних, варварских вождей, чтобы удержать их от активных действий против империи, а, с другой - на воссоздание армии. К 387.г. империя еще далеко не оправилась от последствий этого разгрома и ее военное положение было очень непрочным. В то же время она накапливала силы для того, чтобы добиться решительного перелома в борьбе с готской опасностью. Видимо, потребность в больших расходах на армию и предопределила значительно более высокую, чем обычно, сумму побора. Поэтому и Либаний говорит не об обычной донативе и юбилейном поборе, а делает упор на то, что "императору были нужны деньги для спасения целого государства", для усиления римского могущества (XXII, 4; XX, 31).

Повышенный экстраординарный побор, по-видимому, был очень солидной добавкой к непрерывно возраставшему в IV в. налоговому гнету, ложившемуся на население империи.28 Авторы эпохи правления Феодосия сообщают об общем широком недовольстве в восточной половине империи.29

Объявление суммы побора вызвало волнения не только в Антиохии, но и во многих других крупных городах восточных провинций - Александрии, Берите и др. В Антиохии они начались в тот же день, когда пришел "указ о золоте, издавна грозная весть" (Liban., XIX, 1).

Весьма важным для выяснения причин и характера восстания является вопрос о том, на кого же конкретно ложился этот побор. После того, как было поставлено под сомнение предположение Хуга о том, что это был хрисаргир - налог с торгово-ремесленного населения города, вопрос о причинах участия в восстании народных масс, естественно, стал рассматриваться под несколько иным углом зрения. Ложился ли этот сбор на широкие слои городского населения? К сожалению, наука не располагает твердыми данными о том, из кого обычно состоял круг плательщиков этого побора, если он вообще был постоянным. На основании сведений о данном сборе в 387 г. можно с уверенностью утверждать, что он безусловно ложился на городских земельных собственников.30

Сведения об этом поборе в основном содержатся у Либания. Когда в Антиохию в начале февраля 387 г. пришел "указ о золоте", правитель, консуляр Сирии Цельз, собрал в помещении суда всю городскую верхушку: гоноратов, куриалов, адвокатов, ветеранов (XIX, 26: ?? ??? ?? ?????? ??????????, ?? ?? ????????????, ?? ?? ...?????????..., ???? ?'? ?????? ???????? ???? ????????????? ??????...). Является ли это свидетельство Либания доказательством того, что побор должен был взиматься только с земельных собственников, поскольку все перечисленные выше лица были безусловно землевладельцами? С нашей точки зрения, это сообщение Либания может рассматриваться лишь как бесспорное доказательство того, что побор ложился и на эти группы городского населения. Однако оно совершенно не исключает того, что побор мог взиматься и с торгово-ремесленных кругов. Правитель мог собрать это экстраординарное собрание местной верхушки лишь для того, чтобы обеспечить уплату побора землевладельцами, наиболее богатыми основными плательщиками, и координировать деятельность чиновного аппарата и курии для сбора его с остальных жителей города. В противном случае трудно понять, почему данные наших источников связывают этот побор со всем населением города (?? ??? ????? ????????? - MPG, 49, 102).31 Между тем эти свидетельства недостаточно учитываются многими исследователями. Стремление большинства буржуазных историков подчеркнуть, что побор падал только на посессоров-земельных собственников32 - и закрыть глаза на эти свидетельства в данном случае вполне объяснимо. Оно дает возможность одним из них показать, что не только народ, но и господствующий класс находился в трудном положении,33 а другим - что природная преступная страсть многочисленной праздной черни к мятежам и волнениям использовала любой предлог для своего проявления, независимо от того, затрагивались ли их собственные интересы или нет.34 Однако если даже допустить, что этот побор ложился только на посессоров-землевладельцев, общая оценка событий восстания мало в чем изменится.

Положение основной массы населения Антиохии накануне восстания было чрезвычайно тяжелым. Хрисаргир разорял торгово-ремесленную бедноту. Его сбор в 386 г. прошел с очень большим трудом (Liban., XXXIII, 33; XXXVI, 4). Городская тюрьма, как показывает специальная речь Либания "О заключенных" (386 г.), была переполнена должниками государства (XIV). Общее недовольство народа налоговым гнетом было очень велико.