Ранневизантийский город (Антиохия в IV веке)

Материал Антиохии показывает и заметное укрепление в течение IV в. влияния в гражданской жизни города епископской власти. В 387 г., после восстания, в Константинополь к императору с просьбой о помиловании города отправилось не только посольство от курии, но и самостоятельно - епископ города Флавиан. Это было первое в Антиохии выступление епископа перед императорской властью в качестве ходатая от города по чисто гражданским делам.19 Таким образом, церковь, наряду с курией, стала брать на себя защиту интересов города перед императорской властью. В лице усиливавшейся епископской власти у курии, бывшей до этого формально единственным официальным представителем городской общины перед остальным гражданским миром, императорской властью, появился очень сильный конкурент. Вероятно, в силу реально складывавшегося положения, правительство признало право intercessio местного епископа по гражданским делам. Тем самым было подорвано значение посольств от курии как единственного официально признанного представительства городской общины. Влиятельные епископы быстро становятся главными ходатаями по важнейшим городским делам перед чиновной администрацией и императорской властью.20 Следовательно, в начале V в. церковь приобрела определенные официальные права в официальной гражданской жизни города. Хотя Либаний об этом и не пишет, но, возможно, представители епископской власти уже в IV в. приглашались на некоторые собрания у правителя. Вскоре, по-видимому в связи со сложившейся практикой проведения таких собраний, правительство встало на путь официального их признания. В 409 г. был издан эдикт, согласно которому дефенсоры города избирались собранием епископов, клириков, гоноратов, поссессоров и куриалов (reverentissimorum episcoporum... clericorum et honoratorum ac possessorum et curialium decreto constituantur) и утверждались префектом претория (СТ, IX, 3, 7). Появление эдикта 409 г. означало, что в городе был создан новый официально признанный орган муниципального самоуправления. Дефенсор был, таким образом, первым некуриальным муниципальным магистратом, независимым от курии. Собрание же местной верхушки, возглавляемое епископом города, становится в V в. важнейшим органом местного самоуправления, а курия все более превращается в подчиненную этому собранию организацию. Это собрание становится и главным распорядителем имуществ города (CJ, VII, 2, 4). Представитель собрания местной верхушки - дефенсор - сосредоточивает в своих руках руководство важнейшими сферами деятельности курии и право контроля над ней (СТ, XVI, 10, 12-13; 5, 4; 6, 4; 5, 45; 5, 65; 1, 29, 2; X, 22, 6; XII, 6, 23, 19, 3).

Так оформлялась власть над городом местных независимых от него земельных собственников. В отличие от античных муниципальных землевладельцев, куриалов, они не были связаны с городом никакими определенными обязанностями, не несли по отношению к нему никаких муниципальных повинностей. Все их участие в городском самоуправлении, их деятельность в пользу города были делом их личной заинтересованности. Положение по сравнению с предшествующими столетиями, следовательно, к концу IV в. существенно изменилось. Если раньше крупные земельные собственники, при наличии у них экономических и политических интересов к поддержанию связей с тем или иным городом, записывались в число его граждан, входили в состав курии, брали на себя выполнение литургий и вынуждены были в какой-то мере подчиняться интересам всего полисного коллектива, то теперь они, руководя фактически делами города, сохранили в своей деятельности по отношению к городу полную свободу. Такая форма участия в руководстве жизнью города, как собрание местной знати, позволяла им наиболее успешно защищать перед чиновной администрацией свои городские интересы, не беря на себя никаких определенных обязательств.

О наличии стремления у крупной провинциальной знати обеспечить защиту своих местных землевладельческих интересов свидетельствует и некоторое оживление провинциальных собраний. К концу IV в. они из органов представительства городов, какими по преимуществу они были в I-III вв., в которых концентрировалась верхушка муниципальной аристократии и жречества, превратились в собрания представителей крупных местных земельных собственников.21