Ранние дела Пуаро

— Открыть его ничего не стоило. Эти замки на саквояжах почти все одинаковы. Нужно немедленно сообщить о случившемся в полицию и как можно скорее связаться с мистером Бейкером Вудом. Я возьму это на себя.

Я отправился вместе с ним и спросил, почему он считает, что, может быть, уже слишком поздно.

— Дорогой мой, сегодня я говорил, что в отличие от фокусника возвращаю на свет Божий бесследно пропавшие вещи. Но ведь возможно, что кто-то меня уже опередил. Понимаете? Нет? Ну тогда поймете через несколько минут.

Он исчез в телефонной будке, а спустя пять минут вышел с крайне озабоченным видом.

— Мои опасения подтвердились. У мистера Вуда полчаса назад побывала дама и сказала, что она — от мисс Элизабет Пени. Она показала ему миниатюры. Он, придя в полный восторг, купил их, заплатив наличными.

— Полчаса назад — значит, почти на полчаса раньше, чем мы сюда приехали!

Пуаро загадочно улыбнулся:

— Ваши любимые автобусы, спору нет, ездят быстро, но легковая машина даст им фору.

— И что же мы будем теперь делать?

— Вы верны себе, Гастингс — поражаюсь вашей практичности. Мы проинформируем полицию и переговорим с мистером Бейкером Вудом, — в общем сделаем для мисс Дюран все, что в наших силах.

Мы начали действовать. Бедная Мэри Дюран была совершенно расстроена и очень боялась тетки.

— Да уж, тетушка не обрадуется, это точно, — заметил Пуаро, когда мы направлялись в отель «Прибрежный», где остановился мистер Вуд. — Что за легкомыслие — отправляясь в кафе, оставлять вещи стоимостью в пятьсот фунтов в багаже. И кроме того, мой друг, некоторые обстоятельства в этом деле кажутся мне весьма странными. Взять, к примеру, этот портфель из крокодиловой кожи. Зачем было его взламывать?

— Чтобы достать миниатюры.

— Но разве это не глупо! Предположим, что наш неизвестный направляется к багажному отделению — якобы для того, чтобы достать свой чемодан. Разве не проще было бы отпереть чужой чемодан, вынуть из него портфель и, не открывая, сунуть в свой чемодан, чем тратить время на то, чтобы взламывать замок? Разве я не прав?

— Но он должен был убедиться, что миниатюры в портфеле.

Пуаро хотел возразить, но в этот миг нас пригласили к мистеру Буду.

— Этот человек мне не понравился с первого взгляда. Грузный, вульгарный, слишком броско одетый, с массивным бриллиантовым перстнем на пальце. Говорил он заносчиво и чересчур громко. Разумеется, он не заметил ничего подозрительного. А почему он должен был заметить? Дама сказала, что привезла миниатюры, ну и чудесненько! Не записал ли он номера банкнотов? Нет, не записал. А кто, собственно, такой мистер.., мм, Пуаро.., чтобы так запросто врываться к нему и задавать все эти вопросы?

— Я больше ни о чем не буду спрашивать вас, мосье, но ответьте мне еще на один последний вопрос. Пожалуйста, опишите мне женщину, которая была у вас. Она молодая и красивая, правда?

— Нет, сэр, ни то ни другое. Чересчур высока и отнюдь не молода, волосы с проседью. Нездоровый цвет лица, и еще у нее довольно заметные усики. Нет, лично я на такую бы не польстился.

— Пуаро, — вскричал я сразу же, как мы вышли из отеля. — Вы слышали? Усики?

— Я до сих пор не жалуюсь на слух, Гастингс, благодарю вас.

— Однако какой несимпатичный человек этот Вуд!

— Тут вы правы. Когда Господь распределял среди людей шарм, Вуд наверняка сказал: «Спасибо, не надо».

— Ну, ничего, зато теперь мы поймаем вора, — заметил я. — У нас уже есть его приметы.

— Вы очень наивны, Гастингс. Разве вы не слыхали, что существует такая штука, как, алиби?

— Вы, стало быть, полагаете, что у него есть алиби?

Ответ Пуаро был совершенно неожиданно:

— Я на это надеюсь.

— Вот уж неизменная ваша страсть — создавать себе трудности.

— Просто, mon ami, я не люблю идти по пути наименьшего сопротивления.

Пророчество Пуаро сбылось. Наш попутчик — молодой человек в коричневом костюме — как выяснилось, его зовут Нортон Кейн — сразу же по приезде в Монкхэмптон направился в отель «Георг» и не покидал его до самого вечера. Единственное, что говорило против него, — это свидетельство мисс Дюран, которая видела, как он забирал свой чемодан из автобуса во время ленча.

— В самом этом факте, в сущности, нет ничего подозрительного, — глубокомысленно заметил Пуаро и надолго погрузился в безмолвие. Все мои попытки продолжить наш диалог он отверг, а в ответ на настойчивые расспросы сказал, что размышляет в настоящий момент об усах вообще, как о феномене, и советует мне заняться тем же.

Я, однако, уяснил для себя, что он попросил Джозефа Ааронса, с которым провел вечер, рассказать ему все, что тому известно о мистере Бейкере Вуде. Так как оба джентльмена жили в одном и том же отеле, существовал шанс получить дополнительную информацию. Но если Пуаро что и узнал, то держал это при себе.

Мэри Дюран, дав показания в полиции, рано утром вернулась поездом в Эбермут. После ленча мы отправились в обществе Джозефа Ааронса, после которого Пуаро сообщил мне, что все неприятности театрального администратора улажены и мы можем вернуться в Эбермут как только захотим.