Ранние рассказы [1940-1948]

Обед, между тем, вышел совсем не таким, каким она его вообразила. Обед удался. Обед очень даже удался — пришлось признать Корин. За обедом было весело, даже очень весело. После первого мартини Банни Крофт принялась описывать, как бы со стороны, но очень точно, своих ухажеров из Харкинса, в Вермонте: студента-медика и студента факультета драматического искусства. Оба молодых человека, по ее словам, были совсем юными, очень серьезными и забавными, и Корин несколько раз смеялась. Легкомысленная болтовня Банни, ее бесконечные рассказы о колледже, а также принесенный официантом третий мартини заставили Корин вспомнить студенческие годы. Конечно же и ей захотелось сделать Банни что-нибудь приятное.

— Давайте я вас с кем-нибудь познакомлю, пока вы не уехали, — предложила она ни с того ни с сего, — у нас в журнале полно молодых людей. Встречаются приятные и умные… я, кажется, пьяная.

Банни, казалось, заинтересовало предложение Корин. Но она покачала головой.

— Не стоит, я думаю, — произнесла она задумчиво. — Мне хочется походить здесь на лекции. И потом… я пишу понемногу, если тетя Корнелия не заставляет меня любоваться вместе с ней огнями или еще что-нибудь вроде этого. Но вам спасибо. — Опустив глаза, Банни посмотрела сперва на стакан с мартини, потом куда-то поверх стола. — Наверное, было бы разумней совсем бросить писать, — заметила она грустно. — Особенно… ну, бог ты мой! После того, что сказал мистер Форд.

Корин выпрямилась.

— Вот это вы напрасно, — запротестовала она. — У Рэя ужасный насморк, он простудился, когда мы возвращались из Канады на машине. Он сам не свой. Его продуло насквозь. Он отвратительно себя чувствует.

— Ой, я, наверное, все равно не брошу. Не сумею. — Банни улыбнулась и скромно отвела взгляд.

Корин, немедленно расчувствовавшись, предложила:

— Пойдемте сегодня с нами в театр. Я должна посмотреть спектакль, для журнала. Для мужа у меня есть билет, а еще один я наверняка раздобуду. В пьесе есть отличные сцены.

Она заметила, что Банни явно заинтересовалась, хотя и повела себя так, как того требовали обстоятельства.

— Я боюсь, мистер Форд будет… — смутившись, она запнулась. — Со вчерашнего дня меня не покидает ощущение, что я, бог ты мой!.. даже не знаю. Старуха, которая явилась с мешком отравленных яблок.

Корин рассмеялась.

— Прекратите немедленно. Вы идете с нами. Мы заезжаем за вами в «Уолдорф», договорились?

— Вы уверены, что это удобно? — с беспокойством спросила Банни. — Все же мне не стоит идти.

— Нет, стоит. — Голос Корин зазвучал глуше от переполнившей ее любви. — Поверьте, — сказала она, — вы глубоко ошибаетесь. Муж исключительно добрый человек.

— Я ужасно хочу пойти, — призналась Банни простодушно.

— Вот и прекрасно. Мы подъедем за вами в «Уолдорф». Давайте есть, а то я совсем опьянела. Должна заметить, что вы умеете пить, как старый вояка.

— А можно мне встретиться с вами в театре? В шесть я должна быть у кого-то в гостях вместе с тетей.

— Конечно, как вам удобнее.

Вот записка, которую прислала мне Корин:

«Бобби,

Я не собиралась ничего от тебя скрывать, когда пришла в Большой Бизнес. Мне просто не хотелось говорить об этом. Но я тебе написала. Написала отчет частного детектива, использовав прием из собственного сочинения по-английскому, написанного на первом курсе в Уэлсли, когда я решила стать женщиной-детективом. За сочинение я получила три с плюсом и еще сердитую приписку преподавателя, где говорилось, что, наряду с большой оригинальностью, я проявила изрядную манерность, и что «ведь вы тоже не видели багряной танагры, не так ли, мисс фон Нордхоффен…» Я с радостью приму от тебя ту же оценку и то же замечание, если ты позволишь мне пребывать в приятном заблуждении, что я не могла знать, я имею в виду лично, ни одну из упомянутых в отчете дам. Так или иначе, он перед тобой. Действуй!

С любовью

К.»