Ранние цивилизации Ближнего Востока

Однако вполне можно предположить, что люди, привлекавшиеся к общественным работам во благо государства и лично его правителя, теряли свой статус свободных. К этим отношениям не следует применять современные стандарты. В одном из пассажей гимна Гудеа говорится о том, как энси призвал жителей на работы по восстановлению храма Нингирсу. Если понимать эти слова дословно, можно предположить, что правитель мог заставить все население (за исключением жрецов и чиновников) трудиться во благо всего города на общественно значимых объектах: в храмах, дворцах, на оборонительных и ирригационных сооружениях.

При этом в источниках ничего не говорится о слоях населения, которым позволялось не участвовать в этих работах. В них используются различные термины для обозначения социальных групп: эрен, гуруш, шуб-лугала, – которые, однако, не следует называть классами. К первой категории относились те, кто должен был исполнять трудовую повинность и кого можно было призвать на общественные работы или в войско. В аккадском языке начиная с древневавилонского периода существовало слово сабум, имевшее аналогичное значение.

Гуруш – это возрастная категория, в которую входили взрослые мужчины, способные трудиться. Кроме того, данное слово могло иметь более общее значение – «работник». В хозяйственных документах оно часто заменяется понятием «эрен», которое, вероятно, обладало более обобщенным значением.

Термин «шуб-лугала» впервые встречается в письменных источниках, посвященных реформам Уруинимгины. Дословно его можно перевести как «подвластный царю», что, однако, не помогает нам сделать какие-либо определенные выводы, так как в нашем распоряжении нет данных, позволяющих более подробно описать социальную роль этих людей. При этом делать на основании перевода данного понятия какие-то выводы об ограничении свободы этих людей не следует.

Наиболее ранним источником, содержащим сведения о масштабе использования в шумерских городах рабского труда, является архив Гирсу. Так, согласно тексту, вырезанному на одной из табличек, в храме богини Бабы служили 188 рабынь, а в храме Нанше их было 180. Шумерское слово, которое переводится как «раб», «рабыня», записывалось в виде двух знаков: мужчина и чужая страна или женщина и чужая страна. Данный факт свидетельствует о том, что в большинстве своем рабы были иноземцами, захваченными во время походов или взятыми в плен в ходе военных действий. Однако судя по именам, упомянутым в договорах купли-продажи рабов, датирующихся третьим этапом раннединастического периода, эти люди были шумерами.

Женщины, как правило, занимались ткачеством или мололи зерно. Впервые сведения об использовании рабынь в качестве наложниц появляются в источниках древневавилонского периода.

Слово, с помощью которого в устной речи называли раба (мужского рода), заимствовано из семитского языка. О том, что термин женского рода, использовавшийся для обозначения этого понятия, имеет шумерское происхождение, свидетельствует его присутствие в текстах, написанных на глиняных табличках, найденных в слое IVа в Уруке. Конечно, можно предположить, что в шумерском языке имелось и слово для обозначения раба мужского рода, но тогда возникает вопрос: почему оно было заменено заимствованным термином? Возможно, семитское слово стало использоваться в начале раннединастического периода, когда благодаря аккадской миграции и случавшимся из-за нее стычкам в шумерских городах появились новые рабы.

Следует отметить, что представление о тождестве отношений между жителем города и правителем или приверженцем того или иного культа и божеством с характерными для раба и господина, очевидно, было перенято шумерами у семитов. В любом случае, говоря о рабах, мы имеем в виду категорию людей «несвободных», которых хозяин мог продать, завещать или просто подарить.