Ранний эллинизм

Суда сообщает, что Посидоний Апамейский, или Родосский, по прозванию "Атлет", "имевший школу в Родосе" и являвшийся преемником и учеником Панеция, "приезжал и в Рим при Марке Марцелле" (Т. 1 а). О его пребывании в Риме можно косвенно заключить и из многочисленных упоминаний о нем у Цицерона. Цицерон упоминает Посидония в длинном перечне "славнейших философов", умерших не у себя на родине. Посидоний выступает здесь в одном ряду с Ксенократом, Аристотелем, Феофрастом, Зеноном, Клеанфом, Хрисиппом, Карнеадом, Панецием и другими (Т. 3). В другом месте, говоря о себе, что он не "вдруг" начал философствовать и не малое время провел за этим занятием начиная с самой юности, Цицерон упоминает также о "близости с ученейшими людьми, которыми всегда блистал наш дом, из коих первыми являются Диодот, Филон, Антиох и Посидоний, наши наставники" (Т. 31). И еще в целом ряде мест Цицерон называет Посидония "своим другом" и даже "домочадцем" (familiaris. Т. 32 b-d), а также "нашим" (Т. 38).

Относительно того, до какого времени Посидоний находился в Риме или наезжал туда, мы можем строить лишь догадки. В "Тускуланских беседах" Цицерон вновь говорит о Посидонии, и именно, с одной стороны, как о своем личном знакомом, а с другой стороны, повествуя о нем со слов видевшего его Помпея. Отсюда можно предположить, что после встречи с Посидонием Помпея Цицерон уже не видел философа лично. Когда же Помпей встречался с Посидонием? Помпей заехал в Родос на пути из Сирии, которую он покорял, как известно, в 64 г. до н.э. Он застал Посидония уже тяжело больным: философ мучительно страдал от боли в суставах (в другом месте Цицерон сообщает, что Посидоний болел подагрой, Т. 33). В это время Посидонию, - если считать, как это принято, что он родился в 135 г. до н.э., - был уже 71 год. Трудно предположить, чтобы больной старик, не вставший даже перед Помпеем с постели и страдавший так, что временами это выдавало выражение его лица, несмотря на все стоическое терпение в борьбе с болезнью (Т. 38), отправился на склоне лет еще раз в Рим.

Но если даже Посидоний жил в Риме лишь недолгое время, его "История" свидетельствует о стойкой и серьезной симпатии к римскому государству. Здесь у Посидония было такое же отношение к Риму, как и у Полибия. Он возвеличивает "патриотическое мужество" древних римлян, их удивительное благочестие, праведность (frg. 266). Римляне у него оказываются с точки зрения "политической добродетели" справедливее греков (frg. 257). Известно, что помимо общей греческой истории Посидоний писал историю Помпея, к которому весьма дружелюбно относился (frg. 79, Т. 38. 39), а также историю Марцелла (frg. 257).

Об отношении Посидония к известным философским школам засвидетельствовано следующее.

В учении о страстях Гален считает Посидония противником стоика Хрисиппа, единомышленником Клеанфа и последователем Платона (Т. 91) и Аристотеля (Т. 95). По свидетельству того же Галена, Посидоний усматривал в учении о страстях единство воззрения Пифагора и Платона: Платон, по его мнению, лишь "разработал и в более завершенном виде" представил то же учение о страстях, что и Пифагор (Т. 95). Впрочем, Галену, по всей видимости, важно привлечь на свою сторону такого знаменитейшего авторитета, как Посидоний, и, кроме того, показать непрерывность той философоской традиции, к которой он сам, Гален, себя причисляет. Недаром Посидоний у него "во всем следует слову древних" (Т. 102). Несомненно, однако, что Посидоний "восхищался" Платоном и называл его "божественным" (Т. 97 Ш. 98).

Страбон говорит, что у Посидония много "этнологического" (то есть много причинных объяснений) и "аристотелизирующего", такого, что "наши (современники) отклоняют ввиду неявности причин" (Т. 85). Сохранилось, между прочим, и определение понятия "причина" у Посидония: причиной вещи является то, посредством чего вещь возникла, или первое создающее начало вещи, или первоначало ее создания. При этом причина является сущим и телом, а то, чего она является причиной, и не сущее и не тело, но нечто акцидентальное, "категорема" (frg. 95). Симплиций в комментарии на аристотелевский трактат "О небе" говорит, что Посидоний "взял" учение Аристотеля, изложенное в сочинении "О возникновении и уничтожении" II 8, а также учение Феофраста, написавшего трактат "О возникновении элементов", что Посидоний якобы "повсюду ими пользуется" (Т. 100): А в комментарии к "Физике" Аристотеля Симплиций говорит, что метеорология Посидония "опирается на Аристотеля" (18).