Ранний старт

Рывком к выходу с поля, удаётся уронить ещё парочку не самых шустрых. Остальные брызгают в стороны, как испуганные тараканы. Хорошо только тем, кто на трибунах. Кричат, свистят, хохочут. Машу своим рукой — на выход, парни. Это не сражение, это цирк какой-то! Ощущение будто мы мощно ударяем по комариному облаку. Могучий замах, грозно свистящий кулак, берегись, вражина! Стае, беззаботно и противно жужжащей — насрать.

Возбуждённо радостная толпа сопровождает наверх меня, мрачного и недовольного. Я хотел встретиться с настоящими мужиками, крутыми бойцами, схлестнуться с ними в упоённой битве… и чозахрень?!

Пацаны понемногу стихают, видя лицо командира, что чернее грозовой тучи. К нам спешит какой-то грузный мужик и сразу видно, не для того, чтобы радостно нас обнять. Ох, мужик, не испытывал бы ты судьбу, уж больно настроение у меня пакостное.

— С-сука, блять! — Грузный мужик чуть притормаживает, я продолжаю, начало только для затравки. — Всех центровых жопой на ржавый якорь, как червяков на щуку! В понедельник рождённые, недомутки хреновы! Племя тараканье, я вам устрою душ из дихлофоса, надолго запомните это лето!

Перевожу дыхание. Хмуро оглядываю почтительно внимающую ватагу. Грузный мужик завершает свой тормозной путь и сопровождаемый моим мрачным и многообещающим взглядом уходит, махнув рукой. Жаль. У меня ещё много слов осталось. И рогаткой сегодня ещё не пользовался.

— Шеф, — осторожно обращается Валера. — Чего ты? Мы ж победили…

— Какая это нахрен победа!!! — Взрываюсь снова. — Вместо драки они какой-то цирк устроили! Крысиные бега! Ничо, будет им и цирк, будет и кино с конями…

Не знаю, ещё как, но будет. Уходим.

Сцена 5. Элементы террора — 1

На своей базе мы стали появляться всё реже. Непрерывные полосы препятствия во всех направлениях это обычный незнакомый лес. По лесам вокруг села мы и колобродим.

— Рыбачат голубчики, — шепчет Виталик. Мы в кустах поблизости от реки в противоположной от Выселок стороне. Сейчас время тренировки, марш-бросок по пересечённой местности в зачёт разминки. Сейчас применение боевых навыков в реальной, хотя и несложной обстановке.

Четверо центровых мирно удят рыбку. И вроде дело у них клеится, на наших глазах в ведро летит пара подлещиков. Понемногу охватываем их дугой, когда понимаем, что никто не сможет уйти, выходим в открытую.

Шансов у них нет, хотя все четверо калибром не меньше моих сержантов. Онемевшие от страха подпускают нас вплотную. Расправа идёт по накатанной схеме, каждому по разу в глаз и по тормозам, чтобы шустрость обнулить.

— Что тут у нас? — По-хозяйски заглядываю в ведро с уловом. — Классно! Пацаны, ща уху сварим.

Всё для этого есть. Центровые именно это и планировали. Котелок, ложки, пара глубоких мисок, припасы в виде нескольких картофелин и луковицы, буханка ржаного. Что ещё нужно для полного счастья? Трёхлитровую банку пива? Не в том мы возрасте.

Центровых мордой в траву, и все — за дело. Разделка рыбёшек, головы в котёл, отварим и выбросим. Крошатся картофелины и лук, не забываем про соль.

Если разобраться, то уха в полевых условиях так себе явство. Домашняя намного вкуснее, лук с морковью можно заранее обжарить. Ещё говорят, что в конце добавляют стопку водки, и никого за уши не оттащишь. Но на воздухе и полевой рецепт идёт на ура. И мы, весело поглядывая на завистливо сопящих центровых, уминаем весь котелок и все их припасы.

На прощание и в благодарность вознаграждаем центровых по паре пинков каждому и пропадаем в лесах. Ничего не портим, посуда в целости и сохранности, помыть — сами помоют. Удочки тоже не трогаем. Мы занимаемся экспроприацией и насилием, но нам глубоко чужды вандализм и открытый грабёж имущества.

Отдыхаем на полянке, один край которой занят малинником. Только первые ягоды розовеют, их время ещё не пришло.

— Не, парни, это всё не то, — задумчиво жую травинку. Это я отзываюсь на восторги по поводу удачного рейда.

Парни не соглашаются и основания у них есть. Мы достигли того уровня, что почти каждый центровой, начиная со второго класса, — малышню не трогаем, — светит на мир фонарём, обеспеченным нашими сильными и бескорыстными руками.

— А что не так, шеф? — Вопрошает Виталик. В последнее время всё чаще называет меня именно так, а за ним все остальные.

— Изюминки нет, драйва нет, — сокрушаюсь я. — Мы заняты точечными карательными налётами, но как же это мелко, друзья мои!

«Друзья мои» тоже задумываются. Подозреваю, больше о том, что капризничает вождь не по делу. Эх, нет у них фантазии, высокого полёта военной мысли. Побить врага — мало, его нужно морально уничтожить. Вот как парад Победы в 45-ом, когда гвардейские сводные полки, сплошь составленный из Героев и приравненных к ним полных кавалеров ордена Славы, бросали в кучу фашисткие флаги. Ни одной этой цветистой тряпки с орлами и свастиками на память не оставили. Сожгли тут же. И Красный флаг над Рейхстагом перед тем водрузили. Вот что такое полная Победа.