Раньше девочки носили платья в горошек

До этого, как и многие, я была уверена, что феминистка – это «до первого достойного мужика», что любая нормальная женщина – даже успешная – все равно ориентирована на семью, на мужа, и ничто не определяет ее лучше, чем роли жены, матери и дочери. Более того, несмотря на весь мой интерес к теме секса и желание скорее распрощаться с девственностью, я была уверена, что мир делится на шлюх и не-шлюх. Я старалась сильно это не транслировать в массы, но в ближайшем кругу – да. Мне до сих пор стыдно за те моменты, когда подруги делились со мной своими историями, в том числе про одноночные связи, а я их осуждала, не напрямую, но всем все было понятно. Самое ужасное, что этого не было до брака! Именно статус жены стал для меня предпосылкой к тому, чтобы равняться на людей, причисленных к лику святых. Я гордилась тем, что у меня был один половой партнер за всю жизнь (пусть я у Димы и не была первой), хотя это лишь стечение обстоятельств, но, безусловно, слова бабушки про чистых и невинных девочек накладывали свой отпечаток.

Впервые я задумалась, что феминизм – это что-то нормальное, когда вышел первый визуальный альбом Бейонсе. В песне «Flawless» был вставлен фрагмент из речи Чимаманды Нгози Адичи на Ted Talk, которая называлась «We Should All Be Feminists». Она произнесла фразу, которая особенно мне срезонировала: «But why do we teach girls to aspire to marriage and we don’t teach boys the same?»[3] В те секунды у меня пронесся весь мой брак перед глазами. После замужества я бессознательно, без чьей-либо просьбы положила себя на алтарь семьи и мужа, в то время как Дима продолжил жить как жил. Почему-то в нашем мире замужество – это своего рода женская инициация, которая делит твою жизнь на до и после. К моему огромному сожалению, женщины, которые после заключения брака меняют свою суть, свои ориентиры, свой вектор – с внешних на внутренние, – выглядят печально. Из красивых свободных птиц они превращаются в заложниц «простого семейного счастья», которое лично меня сводило с ума, и, если бы не феминизм, я бы довела себя не просто до печального состояния, а, откровенно говоря, до трагического.

Шокирующим осознанием для меня стало то, что человеку рядом со мной без разницы. Дима любил меня, когда я драила всю квартиру и целый день стояла у плиты; Дима любит меня сейчас, когда я много часов провожу за макбуком и у меня нет времени на хозяйство. Это еще хорошо, когда сексизм не исходит от твоего партнера, можно даже сказать, что это везение. Бывают ситуации более грустные, когда женщине откровенно указывают на ее место. Это был не мой случай, тем не менее это никак не повлияло на уровень моего гнева, когда ко мне начала приходить осознанность.

Феминизм – это нередко и внутренняя борьба, конфликт, раскол. Ты злишься на мир, на людей, из-за которых все эти годы была заложницей токсичных установок, не жила своей жизнью, доводила себя до истерик и проблем со здоровьем. Патриархат отравляет все сферы твоей жизни: ты не можешь нормально строить отношения с партнером, потому что постоянно упираешься в идиотские мужские и женские роли, вместо того чтобы отталкиваться от ваших истинных потребностей; я уж молчу про карьеру, деньги, профессиональное развитие. Я до сих пор иногда злюсь на людей из своего детства, на родственников, даже на бабушку, которую безумно люблю, за то, что мне говорили, какой я должна быть, но никто не спрашивал: а какой я хочу быть? И чего я вообще хочу? Сейчас мне 28 лет, и я до сих пор ищу ответы на эти вопросы, занимаюсь этим каждый день. Феминизм стал для меня важнейшим шагом на пути обретения себя, когда ты не чья-то жена, дочь или мать, а когда ты – это просто ты. Ты женщина, которая уже полноценна и самодостаточна. Тебе не нужна никакая социальная роль, чтобы обрести свою целостность.

Пожалуй, единственный спор, который возник у нас с Димой на почве патриархата, – это мое нежелание менять фамилию после брака. К сожалению, он это воспринял как оскорбление, но никак не мое личное право выбирать, под каким именем мне жить оставшуюся жизнь. Я не злюсь на Диму и не осуждаю его. Так тысячелетиями был устроен мир, и мы до сих пор живем, считая, что женщина своей непокорностью может опозорить мужа или всю семью. Если раньше, не дай бог, женщина давала хоть малейший повод для сплетен и пересудов – это ставило клеймо на семье. В то время как на выходки мужчин реагировали просто: «А, повеса!» Помню, как однажды поделилась с бабушкой, что ревную Диму к его прошлому, на что она сказала: «Он что, евнух, что ли?» Я парировала: «Но у меня ведь никого не было до него». На что бабушка ответила: «И правильно! Девушка должна беречь себя для мужа». Искать логику здесь бессмысленно, как и обвинять более старшее поколение в их взглядах. Моя бабушка пережила войну, Сталина, оттепель, Брежнева, перестройку, развал СССР, 90-е и нулевые. Думаю, ей, как и всем ее ровесникам, можно простить подобный образ мышления. Их представления о жизни – то, к чему они смогли прийти по прошествии стольких лет и событий.