«Раньше смерти не помрем!» Танкист, диверсант, смертник

Вернувшись в расположение, Коломейцев наткнулся на Ивлева с ФЭДом харьковского производства в руках. Младший лейтенант сбегал за фотоаппаратом в свою машину и теперь увлеченно щелкал затвором, запечатлевая, как он выразился, «для истории» подбитую вражескую технику. Мимо под охраной проводили пленного немца.

– Ну-ка, стой! – скомандовал Ивлев.

Танкисты остановились, немец послушно замер с руками по швам. Ивлев сунул фотоаппарат Коломейцеву в руки, а сам подвел немца к подбитой «тройке», встал рядом с ним и громко крикнул:

– Давай! Фото на память!

Витяй усмехнулся, взвел затвор и нажал на спуск. Младший лейтенант, однако, на этом не успокоился. Потребовав еще несколько снимков с разных ракурсов, он в итоге вытащил из кармана плитку наркомпищепромовского шоколада «Миньон» и протянул ее немцу.

– Давай-давай, снимай! – по-мальчишески задорно крикнул Ивлев Витяю.

Витяй навел объектив, в котором отразились немец со сделавшимся оловянным взглядом и улыбающийся во все тридцать два зуба Ивлев – и в очередной раз щелкнул фотоаппаратом. Вокруг уже, как на представление, собрались танкисты.

– Давай теперь я тебя с ним щелкну, – протянул руку за ФЭДом Ивлев.

– Да ну, – отмахнулся Коломейцев, – не хочу я с ним фотографироваться.

– Ребята, а давайте общую карточку сделаем, – предложил кто-то. И, сам того не ведая, произнес пророческие слова: – Кто знает, когда еще придется…

Они успели сделать общее фото на фоне ближайшего КВ, после чего Ивлев, получив фотоаппарат обратно в руки, объявил:

– Все. Пленка кончилась.

– Товарищ капитан, грузовик! – доложили Барсукову.

И вправду, слева по дороге двигалась полуторка. Барсуков вскинул к глазам бинокль. Разглядел, как машину сначала остановили у высланного в дозор КВ. Потом танкист с башни махнул рукой в сторону основных сил роты, и грузовик попылил напрямую к ним. Около расставленных в поле у дороги КВ полуторка затормозила. В кузове сидели бойцы в полном снаряжении, с винтовками и автоматами в руках. Однако для обещанного пехотного прикрытия их было явно недостаточно. Да и прибыл грузовик, получалось, не из тыла, а от соседей с фланга. Из кабины вышел подтянутый стрелковый капитан, увидев Барсукова, подошел к нему, козырнул и представился.

– Мы из 125-й стрелковой дивизии, – пояснил капитан. И, чуть помедлив и понизив голос, произнес: – Дивизия понесла большие потери и отступает.

– Где ваши позиции?

– Остатки дивизии уже отошли. – Капитан поднял глаза на Барсукова. – Мы сами вырывались с боем. Вон, полюбуйтесь.

Капитан указал на расщепленный пулями борт грузовика. После чего сообщил так, чтобы слышал только командир танкистов:

– Перед вами никаких войск нет. Мне приказано уведомлять всех, кого я встречу…

Барсуков сорвал травинку и в задумчивости пожевал ее несколько секунд. Развернулся на каблуках к стрелковому капитану:

– Я должен связаться со своим командованием.

– Разумеется, я понимаю, – кивнул капитан и добавил так же тихо: – Сообщите мою информацию в штаб.

– Конечно, – кивнул Барсуков.

– Мы должны следовать дальше, – взял под козырек капитан. – У меня приказ прибыть в штаб дивизии.

– Доставьте пленного, – попросил Барсуков. – Мне его девать некуда.