Раны. Земля монстров

Долгое время мы сидим в тишине, и на мгновение я переключаюсь на возбужденно переговаривающихся детей и на дядю Дигби, рассказывающего старую байку про то, как в залив вернулся Кракен. Старую для меня, но не для детей. Мистер Уормкейк возвращается к беседе, но меняет тему.

– Вы сказали про болезненный опыт. Похоже, знаете об этом не понаслышке. Вы ведь уже бывали в этом доме, не так ли?

– Бывал. Когда я был ребенком, меня тоже призвал сон на Ярмарку Черепушек. Семьдесят лет назад. На самую первую Ярмарку.

– Надо же. Это уже интересно. Именно вам выпало исполнить мой смертный ритуал. Сколько же вам тогда, получается? Восемьдесят? Вы выглядите очень молодо.

Я улыбаюсь.

– Благодарю. Но молодым себя не ощущаю.

– А как по-другому, в наше-то время? Что ж, полагаю, мне следует сказать «с возвращением».

Кажется, что в комнату втиснулись несколько пластов истории, от этого кружится голова. Сегодня я посещаю сразу три ярмарки: Ежегодную Семидесятую Ярмарку Черепушек, которая начнется ближе к вечеру; первую Ярмарку Черепушек, которая состоялась семьдесят лет назад, в 1944 году, и положила начало моей карьере в Церкви; и Ярмарку Холодной Воды, состоявшуюся сто лет назад, в 1914 году, про которую дядя Дигби вскоре начнет свой рассказ. То, что мистер Уормкейк решил умереть именно в эту ночь, а также выбрал меня в качестве исполнителя, не может быть исключительным совпадением.

Словно по команде голос дяди Дигби заполняет маленькую комнату.

– Дети, успокойтесь. Тише. Пора начинать.

Услышав эти слова, дети затихают, словно на них наложили магическое заклинание. Они смиренно сидят на стульях и наконец начинают осознавать торжественность случая. Рвущееся наружу беспокойство проявляется лишь в брошенных украдкой взглядах и, в случае с коротко стриженным мальчишкой, едва сдерживаемых слезах.

Я помню четко и ясно, как семьдесят лет назад, когда я был юнцом, радостный ужас, вызванный кошмаром, приглашающим меня в дом монстра, наполнял меня до краев. И с удивлением понимаю, что в моих глазах тоже стоят слезы. Еще большее удивление мне приносит твердая и костлявая рука мистера Уормкейка в перчатке, сжавшая мою собственную.

– Я рад, что пришли именно вы, – говорит он. – В этом тоже есть своя закономерность. Порядок мира успокаивает тревоги сердца.

Конечно, я польщен.

Но когда дядя Дигби начинает свой рассказ, трудно вспомнить что-то, кроме крови.

* * *

– Сотню лет назад, – говорит детям дядя Дигби, – три маленьких упыря решили погулять. Их звали Уормкейк, Слипвикет и Стабблгат, и они были лучшими друзьями с рождения. Родители разрешали им играть на кладбище после того, как зайдет солнце и закроют ворота. В ту ночь среди надгробий возились и другие дети, но сегодня речь пойдет только о нашей троице. Другие дети были совершенно обыкновенными, и потому слушать о них совсем неинтересно.

Той ночью, когда дети вылезли на поверхность, произошло два удивительных события. Кто-нибудь знает, что это за события?

Нет? Тогда давайте я вам расскажу. Во-первых, в ту ночь на поверхность их выпустили чуть раньше обычного. На землю опустился полумрак, и упыри могли без страха выползать из своих нор, но детям подниматься на поверхность в такую рань часто запрещалось. Однако в тот вечер Червь послал слово о собрании в склепе – о срочном собрании, на котором следовало провести обряд, именуемый Обрядом Смерти. Детям это название ни о чем не говорило, а на взрослых нагоняло уныние. В тот вечер дети не должны были мешаться под ногами. Конечно, можно спорить о мудрости этого поступка, но упыри по своей природе – замкнутый и спокойный народ, потому никто не предполагал, что может случиться плохое.

Вторым необычным происшествием в ту ночь стала Ярмарка Холодной Воды.

Ее проводили ежегодно в октябре. Традиции следовали долгие годы. Так Хобс Лэндинг праздновал свое родство с Чесапикским заливом и прославлял день, когда Кракен, поднявшийся из пучин залива, хотел уничтожить город, но был повержен смекалкой и сообразительностью жителей. В ту ночь ярмарка переехала. Привычным местом проведения была северная часть города, и с кладбища ничего не было видно. Но землю выкупили, новому владельцу не понравились расхаживающие по собственности толпы людей, поэтому жителям пришлось устраивать ярмарку у подножия холма.

Маленькие упыри никогда не видели ничего подобного! Представьте, что всю жизнь живете в норах, среди тьмы, камней и холодной земли. Всякий раз, выходя на поверхность, вы видите звезды и их отражение на водной глади, можете рассмотреть огни города, сверкающие будто драгоценные камни. Но ярмарка? Невиданное зрелище! Она походила на яркий мазок краски, переливающийся разными цветами в темной синеве сумрака, в центре которой находилось огромное, украшенное гирляндами колесо обозрения, и в раскачивающихся вагончиках сидели люди.