Раритетные принцы (СИ)

- Я знаю. – без хвастовства, как данность, принял Тэррос. Возникающее чувство жалости к опечалившейся девочке выжималось усилившимся до предела голодом. «Кушать, кушать, кушать» - твердило всё его существо, и сознание, и подсознание, и надсознание тоже. – Но никогда не говори комплементы мужчинам, они из-за этого борзеют и портятся. Превращаются в зажравшихся подлецов.

- Ты тоже зажравшийся? – «Зажравшийся!» - мечтательно простонал желудок и Тэррос, успевая только соображать, как вывернуться так, чтобы не разоблачить в себе вампира, ринулся на девушку, с прытью ударив её спиной о сосну. Вскрикнув, та не успела ничего сделать, когда губы кровопийцы легли на её губы, но, не давая насладиться моментом, с силой оттянули нижнюю и, впившись в неё, прокусили. От острой боли крик вылетел из горла вновь, но уперся в уста напавшего. Выставив ладони в грудь и стараясь высвободиться, девушка осознала, что больше ничего не происходит, и только поцелуй продолжает длиться. Словно всасывая в себя её губы, Тэррос закрыл глаза и погрузился в экстаз насыщения. Наконец-то! Глотая капли крови, скудно тёкшие через крошечные проколы, он никогда не думал, что прикрываясь поцелуем можно довести себя в нем до экстра-мастерства. Уловки языка, слизывающего кровь, замутили разум девицы, ослабевшей в ногах так, что пришлось поддержать её. Уж не первый ли поцелуй этого чуда он сорвал? Утоляя и голод, и жажду одновременно, Тэррос приходил в себя и стал понимать, что не разобрал её внешности, её лица. Ничего не разобрал в той, которую целовал, кроме того, что её можно было покушать.

Сделав последний глоток, Тэррос поджал губы и, не открывая ещё глаз, отстранился. Облизнувшись, он распахнул их и посмотрел на дрожавшую от смешанных чувств старшеклассницу. Хорошее зрение позволило ему и при скудных отсветах рассмотреть округлый контур лица, маленький носик, распухшие губы и трепещущие ресницы.

- А ты думала, при обвинении в маньячестве, я начну оправдываться и прикидываться милым? Нет уж, деточка, - Тэррос издевательски произнес последнее слово по слогам. – Вот такой я и есть. А теперь до свидания!

- Подожди! – вцепилась она в его рукав, пальцами другой руки пощупав саднящую губу. – Ты куда?

- Тебе какое дело?

- Я хочу с тобой. – как помешанная, прошептала она. Тэррос насторожился, не свел ли с ума её часом? Посмотрев на положение луны, говорившее, что скоро тут начнут бродить старшие и, вернув взгляд к девчонке, вампир выдернул рукав из её хватки.

- До свидания! – повторил он и, развернувшись, побрел прочь. Не оборачиваясь, он услышал, что она топает следом. Вот это и называется «попадалово».

Фокус

Уснув в ванной, Харос очнулся от того, что вампиры из его семьи хлопнули дверью, уйдя на охоту. Ага, стало быть, скоро полночь. Хорошо же он задержался, пообещав Тио быстро переодеться и вернуться. Прошло не меньше полутора часа. Его ещё ждут фигуры на шахматной доске? Да куда бы им деться. Смыв с себя душистую пену, Харос повертел бутыльки с маслами, выбрал один, сладковато-пряный, и, наспех натершись его содержимым, побрызгал на себя туалетной водой. Благоухая, как восточный базар, терпко, насыщено, но со вкусом, он покружил в белом полотенце на бедрах среди своего гардероба и решил, что темно-синее настроение ещё при нем, как и вчера, поэтому выбрал почти такой же камзол, как тот, что увел у него куда-то Рум. Задумавшись, за каких будет играть, за белых или за черных, он застопорился перед ящиком с перчатками. Если за черных, то одеть черные, в тон? Или сольётся? Нет, лучше сохранить контраст, надеть белые. Но хочется черные… тогда он будет играть за белых. Да, за белых, в черных перчатках. Слащаво улыбаясь самому себе, он натянул шелковистую ткань на пальцы. Натянув высокие голенища ботфорт, он расправил раструбы с отворотами на коленях, полюбовавшись, как зрительно удлинились его и без того не короткие ноги. Плавясь от эстетического блаженства, приносимого самому себе, Харос вышел на улицу, готовясь к скучнейшему занятию, которое он научился ценить исключительно благодаря красоте лакированных лошадей, ферзей, слонов и пешек, королей и королев, чьи деревянные шаги по клетчатому полю отдавались под сводами заалтарной залы наподобие эха шагов в старинном замке.